«– Неужели оно совсем не слушается руля? – раздраженно спросил я.
– Нет, сэр, оно медленно, но идет.
– Держать на юг.
– Есть, сэр.
Я зашагал по юту. Кроме звука моих шагов, не было слышно ничего, пока рулевой не заговорил снова:
– На румбе, сэр».
Джозеф Конрад. Теневая черта
Миссис Пэшен занималась уборкой у Джонса только по средам и субботам, поэтому утром, подав ему завтрак, оставила его беседовать с доктором и удалилась. Пробыв там час или два и, очевидно, выполнив какие-то свои домашние дела, к половине двенадцатого она обычно возвращалась к Джонсу и принималась готовить ему обед.
В день, когда убили мистера Миддлтона, между ее утренним и дневным визитом к Джонсу заглянули не менее четырех человек, чтобы сообщить новость. Первыми оказались мисс Харпер и ее сестра, едва разминувшиеся с появившейся позднее миссис Корбетт. За ними последовала Лили Саудолл. Последняя кроме новостей, которые, как она благоразумно предположила, он уже слышал, принесла ему сообщение от доктора.
– Ему не нравится, как выглядит пастор, и он хочет показать его специалисту. Доктор написал вам, что с ним происходит. Вот, смотрите. «Он страдает»… – а дальше непонятное слово. Я пыталась разобрать его, но не получилось. Врачи всегда пишут так неразборчиво, правда?
Это была совсем не та заплаканная девушка, которую Джонс видел у викария после ее ссоры с Корбетт. Он улыбнулся:
– Это чтобы непосвященные не поняли, что они хотят сказать.
Но Лили не оценила его остроту.
– Что там за слово, сэр? Мама обязательно спросит, когда я вернусь. «Он страдает…»
– …«галлюцинациями», – сухо закончил Джонс.
Девушка недоуменно посмотрела на него, но он, криво усмехнувшись, молча дал ей шесть пенсов за услугу и вернулся в дом.
У садовых ворот Лили столкнулась с возвращавшейся миссис Пэшен. Проходя мимо, Лили смачно плюнула на дорожку. В ответ на это оскорбление миссис Пэшен отвесила иронический поклон и распахнула для нее ворота.
– Кажется, вы не пользуетесь популярностью у Лили Саудолл, – позднее заметил Джонс.
Миссис Пэшен подняла на него свои черные глаза и произнесла без малейшей иронии в голосе:
– Лили очень хорошо воспитана. Весьма респектабельная девушка.
– Есть новости о смерти мистера Миддлтона? – спросил Джонс.
Миссис Пэшен покачала головой:
– Я была там час назад. В доме полно полиции из Стаухолла. Теббаттсам и их сыну приходится несладко.
– Откуда вы знаете?
Она пожала плечами:
– Слухами земля полнится, кажется, так говорят, сэр?
– Миссис Пэшен, закройте дверь и присядьте на минутку, я хочу с вами поговорить, – распорядился Джонс, повинуясь внезапному импульсу, о котором тут же пожалел.
Она села на краешек стула и сложила руки под передником.
– Вы помните прошлую ночь, миссис Пэшен?
– Не так, чтобы очень, сэр.
– Господи, конечно, помните! – воскликнул Джонс. – Вы… вы находились в моем доме.
– А, вы об этом! И что с того? Все закончилось к взаимному удовлетворению, не так ли?
Растерявшись, писатель неуверенно кивнул. Миссис Пэшен спокойно смотрела прямо на него. Помолчав, она добавила:
– Я сразу поняла, что вы джентльмен. В общем, что было, то было.
– Да, черт возьми, но это требует объяснений, – возразил Джонс. Она ждала продолжения, но писатель только хмуро пробормотал, стараясь выглядеть возмущенным: – Нет, конечно, я все могу понять, если вы напились. Потому что, согласитесь… так не следовало поступать.
