Бальта сделал вид, что размышляет.
– … С кем-нибудь? Да любой придворный мальчишка сказал бы тебе, что эта идея просто отвратительная. Не говоря уже о том, что прежде всего ты должна была получить согласие от всех пяти Визирей, включая Догана.
Закира фыркнула.
– Но ты ведь знала, что никто в здравом уме не согласится, и решила взять все в свои руки. Заставить бы тебя теперь общаться с послами Северных Царств, клятвенно заверяя их, что это было ошибкой и недоразумением.
– Так ты не ошивался в Квартале слез? И не пытался в очередной раз пообщаться с мерзкими тварями?
– Господь, какое потрясающее неприятие диалога.
– С ними нельзя говорить, – неожиданно зло, даже для самой себя, бросила Закира. – Никакого диалога. Как бы ты не владел словом, демоны тебя переиграют. Только сила.
– Так вы ведь и не пробовали, – многозначительно ухмыльнулся Бальта.
– Не смей. Даже ты с ними не справишься.
– Мне кажется, – тот шевельнул пальцами, словно пытаясь ухватить мысль. – Кажется, будто уважаемая Закира поддается своим эмоциям и темным тайнам прошлого.
– Ситуация из ряда вон, – ответила та, пытаясь не выдать той ярости, которая разрывала ее изнутри. – Это не конфуз на приеме посла другой страны, и не двусмысленное заявление правителя. Пропал Султан, и, если ты считаешь, что его можно вернуть твоим умением заговаривать людям зубы – ты ошибаешься.
Бальта откровенно издевался. Он любовался злостью Закиры, наслаждаясь тем, что закон и статус защищают его лучше любых доспехов.
– Сила, Закира, все ваши сабли и ятаганы – кто вы без вашего оружия? Просто кучка придворных дураков, привыкших во всем полагаться на клинки и угрозы. Мне теперь решать ваши проблемы. И какого же черта мне запрещен выезд за пределы столицы, скажи на милость?…
Закира ядовито улыбнулась.
– Ты разве не такой, Бальта? – вкрадчиво произнесла она. – Пусть и не умеешь фехтовать, но разве яд – это не оружие?… Ты чудовище, потому что только чудовище могло без малейших сомнений убить всю свою семью. Не тебе меня судить. И ты не покинешь Соргии, пока я не найду Султана, клянусь.
Она заметила, как в глазах у Визиря проскользнуло что-то, так сильно непохожее на его привычную насмешливость, и хмыкнула. Да, пусть Закира и не умеет так ловко заговаривать зубы, но и у нее есть информация.
– Я – начальница Тайной жандармерии, Бальта. Неужели думал, что я об этом не узнаю?…
Но тот уже взял себя в руки.
– Что ты, – улыбнулся он. – Я надеялся. Пытки демонов, убийство семьи – посмотри, как много нас объединяет.
Бальта по-отчески положил Закире руку на плечо.
– Темное прошлое, парочка скелетов в шкафу и все такое. Мы с тобой, Закира, оба монстры, разница лишь в том…
Он вновь наклонился к ней ближе, и продолжил уже тише:
– …что я это признаю, а ты – нет.
Закира одним движением сбросила его руку со своего плеча, с трудом удержавшись, чтобы не вытянуть саблю из ножен, и Бальта расхохотался. Она не любила чужие прикосновения, не любила все путанное и двусмысленное, не любила дворцовые интриги. Не любила Бальту. И не любила то, что тот говорил.
– До свидания, Закира, – бросил Визирь, проходя мимо. – Удачи в расследовании.
– Отправляйся к Дьяволу, Бальта, – ответила та, на секунду прикрывая глаза, чтобы успокоиться.
Он не прав, он чертовски не прав. Закира здесь – справедливость. Она помогает дворцу, она помогает стране. Да, пусть ее методы и грубы, но ситуация все оправдывает. Служба Султану для Закиры – вся ее жизнь, в отличие от Бальты, которого интересует только власть.
