Люда Чащина мне очень симпатизировала, и мне хотелось ее порадовать. Я, спросив дома, принес ей в подарок красивый нагрудный значок, красивый яркий. Она была в восторге. Потом я подарил второй значок, потом – третий… Зачем-то вспомнилась сейчас реклама наших дней» Бриллиант скажет девушке больше любых комплиментов!» Что-то в этом точно есть, но все же симпатия Люды ко мне была бескорыстной хотя бы потому, что начиналась До этих подарков. Немного я ее испортил этими подарками, но это был искренний зов моего сердца, моей впервые влюбленной души!..Я вытаскал из дому все значки… некоторые из них были пристегнуты к моей красной с блестящими никелированными пуговицами курточке, очень красивой (привезенной родителями мне, наверно – звоню сейчас маме – она забыла! – из …заграницы). Я из этой курточки тогда уже чуть вырос и использовал ее дома в своих играх как некий генеральский китель с орденами, но от раза к разу награды убывали… У меня на кителе был привинчен, помню, маленький значок с изображением Сталина. Больше я таких значков не видел ни разу в жизни. Погрудное профильное- вырезанное по силуэту – изображение генералиссимуса как на медали» За победу над Германией». Значок в полтора ногтя указательного пальца (мужского, без маникюра)), рельефный, бронзовый с заверткой на обороте. «Можно я Сталина значок Люде подарю? "– спросил я папу. Он глянул на меня как на свихнувшегося влюбленного и сказал: " Дари!» Значок ушел из моей жизни навсегда. В Люде победным, чуть жестоким блеском на мгновенье вспыхнули глаза, словно пьяница- муж отписал на нее одну свою квартиру! Вспыхнули и стали как всегда – влюбленные и добрые.
Родителей моих Люда видела, я их познакомил. На бабу Веру я, как бы для прикола (тогда, конечно, слова этого не было)) надел свою весеннюю с пуговками шапку и вытащил Люду в прихожую посмотреть и …познакомиться. – Ну как? – Хорошо, но уж больно… тщедушненькая! – Да что ты! И с бабой Женей я Люду познакомил каким-то аналогичным образом. Она меня- ни с кем из своих! Наверно, я задарил девушку и этим как-то пробудил к себе и корыстный интерес, испортил! Федотов и его компания после отлупа моего друга Жени Горовца ко мне уже не заедались. Не обходили стороной, но и на рожон не лезли. Настанет время, когда по борьбе и драке стану очень силен и авторитетен)). Но это время тогда еще не наступило. Я тогда только хотел быть похожим на Чапаева и на… Ивана Царевича! Мне даже и потом казалась заманчивой тема, помните (?): " Да это моя лягушонка в коробчонке приехала. А выходит из цугом запряженного возка и за руку его берет такая красавица! «Мне нравилась» Лягушка- царевна“ c выразительными цветными иллюстрациями. А еще „Аленький цветочек“ со страшным чудовищем. Зверь лесной- Чудо морское! Я, често говоря, тогда опасался открывать страницу с изображением этого жуткого существа! Оно потом оказывалось хорошим, но это уж потом. Так третировал Настенькиного батюшку- купца. Была еще одна книжка и вовсе жуткая (ее я не любил) про работорговцев. Там был один – Чернобородый. Этот мне однажды даже во сне приснился! Жуть! Нравилась мне книга сказок братьев Гримм, толстая с простыми, как бы карандашными, иллюстрациями. Ее нам довольно часто читали. Читали немного и сказы Бажова. Помню Серебряное копытце, Каменный цветок, Золотой волос и жутковатую мистическую Голубую змейку:" Эй-ка, эй-ка, Голубая змейка! Выйди, покажись, колеском покрутись! „Книга в темно- синем коленкоровом переплете.
