— Иэн!
— …Желчный пузырь, и тот делает камни дольше, серьезно.
Тетя замахнулась, и ее ладонь ощутимо шлепнула его по затылку. Чудесная женщина.
— Невыносимый ребенок, — прошипела Мелисса. — Быстро в отцовский кабинет! Тебя заждались.
— Урна?
— Не смешно. — На этот раз отозвался молчаливый Мэтт.
— Разве? Кто еще может меня ждать?
— Не спрашивай. — Тетя Мелисса устало отмахнулась. — Это какой-то кошмар, но я не должна говорить.
Какого хрена? Брови Иэна сами поползли на лоб и остались там. Что еще могло произойти кроме того, что уже случилось?
— А мы не должны пройти к гостям? — влез Мэтт, снимая куртку и аккуратно вешая на крючок.
Очень своевременный вопрос. Иэн перевел взгляд на тетку. Та нахмурилась еще сильнее, хотя, казалось, больше некуда.
— Мы с тобой пойдем, но у Иэна есть другие дела. — Она с тревогой заглянула ему в лицо. — Только держись за сердце, дорогой. — Взяла его под локоть и слегка подтолкнула к левому коридору.
Как-то слишком много загадочности. Однако кто он такой, чтобы ослушаться эту женщину?
— Какое сердце, тетя Мел? — Иэн двинулся в заданном направлении. — Мне тридцать, я каждый день подтягиваюсь и отжимаюсь.
— Это не кардио, — пробормотал Мэтт.
— Мог бы и поддакнуть, доктор Ройс.
В голубых глазах брата отразилась тревога, почти такая же, как в глазах его матери. А это начинает напрягать… Возникает какое-то неясное гаденькое чувство под ребрами… Иэн круто развернулся и двинулся прочь. Чтобы хоть ненадолго укрыться от таких вот взглядов. Пусть идут в правое крыло: там бар, там люди пьют и грустят, и тревогу можно направить на кого угодно.
Кабинет отца был когда-то в левом крыле, рядом с другими хозяйственными помещениями. Видимо, здесь и остался. Иэн быстро прошел мимо трех дверей без каких-либо обозначений и остановился возле четвертой. Последней. На темном дереве блестела металлическая табличка: «М-р Ройс, владелец». Иэн замер, занеся руку над дверной ручкой.
Глубокий вдох. Выдох. Этот кабинет больше никому не принадлежит. И за разрисованные обои в третьем номере ему больше не влетит ни от кого тонким прутом по рукам.
Иэн резко распахнул дверь и шагнул в комнату.
— Мистер Ройс! Наконец-то! — Уверенный мужской голос мгновенно лишил Иэна решительного настроя.
Его передернуло, в ушах послышался звон. Иэн застыл на пороге. Мистер Ройс?
— Проходите, мы заждались.
Ну да, он Ройс, но… в этих стенах его никогда так не называли. Иэн ошарашенно повел взглядом, осматривая комнату. Все те же деревянные панели до середины стены, обои с папоротником. Этим обоям лет двадцать, не меньше. Иэн еще помогал разворачивать рулоны и размазывать клей по отрезанным полоскам… Взгляд проследовал дальше. Темный ковер, две кадки с высокими кустами. Широкий стол и два кресла напротив. Мужчина за столом: черный костюм, белая рубашка, очки, папка. И… Кто-то в кресле, спиной к двери. Будто подросток, мальчик, короткостриженый блондин.
На лице мужчины застыло ожидание.
— Э-э-э… — Иэн все-таки сделал еще один шаг вперед. — Да. Иэн Ройс, можно просто Иэн. — Он развернулся и тихо закрыл дверь. — Быть здесь мистером Ройсом как-то… ненормально, наверное.
— Как скажете, Иэн. Я поверенный вашего отца, Алекс Нилл.
Дверь закрылась. Иэн снова обернулся к сидящим.
И поймал на себе взгляд. Абсолютно ошарашенный. Парень в кресле обернулся и оказался вовсе не парнем, а девушкой лет двадцати. С серыми глазами, курносым носом и широким ртом, привыкшим улыбаться. С маленькой родинкой в уголке над верхней губой. Хорошенькая, но абсолютно неуместная в этой мрачной комнате.
