Я очень обрадовался подобранной аналогии. Передавать словами неописуемое – та ещё задачка. Но Еву такое объяснение не устроило.
– Нет, погоди, – настаивала она. – Расскажи подробно, где именно у тебя возникают ощущения.
Я не понимал, к чему она клонит.
– Что ты хочешь от меня услышать? – спросил я, наконец.
– Она хочет, чтобы ты признался, где у тебя матка, – сказала Карина.
Я тут же открыл глаза:
– Что? – удивился я.
Девушки уже давно сидели и переглядывались: Карина улыбалась, а Ева недоумевала.
– Когда ты отвечал, – стала объяснять Карина, – я ощущала твои слова… как бы так полегче выразиться…
– Маткой ты их ощущала! – выкрикнула подсказку Ева. – Давай называть всё своими именами.
– Ну, да, – пожала плечами Карина. – Маткой. Мы тебя позвали, чтобы понять, как это работает. Мы с Евой догадались ночью, где появляются эти энергии. Но то, что ты их так легко считываешь, – это просто удивительно! У тебя же нет матки?
Она задала вопрос, и я не сразу понял, что это шутка:
– Вроде нет, – произнёс я растерянно, но затем уловил юмор и пошутил в ответ. – Хотя, кто знает? Мне УЗИ никогда не делали.
Карина улыбнулась:
– Не хочу показаться бестактной, но я к тебе прижималась, и знаю, что там у тебя всё не так, как у девочек.
Кажется, у меня глаза округлились от смущения. Краска уж точно залила лицо. Не верилось, что это прозвучало из уст моей девушки при посторонних на первой неделе наших отношений. Я подсознательно захотел спрятаться от позора, и меня выкинуло в мета-мир, где я увидел фантастическую картину: в центре бесконечности сиял треугольник, в одной вершине которого был я в форме шара, а в двух других вершинах – Ева и Карина в форме огромных бьющих молниями вихрей.
Зрелище завораживающее!
Я наблюдал, как закручивающиеся языки энергии выстреливают из вихрей и соединяются с моей гиперкапсулой. Я понял: Карина не собиралась меня задевать. Просто она включила другой режим взаимодействия с миром и несвойственные ей манеры, чтобы раскрутить внутренний вихрь ещё сильнее.
– Я смотрю сейчас на вас в мета-мире, – заговорил я с прилившей уверенностью, – и понимаю, что у меня вообще всё по-другому по сравнению с вами! Вы же ходячие смерчи!
Последняя фраза родилась сама собой, и только через несколько секунд она показалась очень смешной. Девушки захохотали, я – вслед за ними.
– Короче, матки у меня нет, – решительно заявил я. – Но я слышу ваши. Теперь мне от этого уже не скрыться.
– Форс, ты уникум, – подытожила Ева. – Подсунул нам умение чувствовать непонятные вещи, и мы после этого сами тебя пригласили, чтобы ты залез к нам… по самое дальше некуда, там, где уже тупик.
Она хохотнула, как пират.
– Судя по мета-миру, это не тупик, – не согласился я, – а такой портал, что всем порталам портал. Только непонятно, как с этой энергией взаимодействовать: она как торнадо – сметёт и не заметит.
– Я сейчас сама как торнадо, – ответила Ева и встала из-за стола. – Смету всю еду и не замечу. Давайте уже пообедаем: после таких откровений жор напал.
Через минуту перед нами стояли тарелки с супом и салатом.
Мы ели и разговаривали на отвлечённые темы: музыка, дизайн, теплоходы, фестивали, таксисты, учёба. Из разговора я узнал, что Ева окончила университет три года назад, а значит, она лет на пять старше нас с Кариной. Интересно, как вышло, что они уже давно подруги?
Еда и разговоры отвлекли от вихрей в мета-мире. Восприятие огрубело, и я снова видел нас троих как шарообразные гиперкапсулы. Странным было то, что потоки энергий между мной и Кариной не сильно отличались от тех, что текли между мной и Евой. А я ведь Еву видел во второй раз в жизни: откуда успели появиться такие прочные связи?
