– Неожиданно, – хмыкнул Стас.
– Неожиданно, дружище, это когда с тебя кожу чулком снимают, а вышеописанное правильнее охарактеризовать словом «разумно». В Навашино виновник конфликта устанавливается очень просто – кто первым за волыну схватился, тот и злодей. Думаю, не нужно объяснять, что свидетели, в случае чего, будут не на вашей стороне.
– Так что же, если ствол наставят, нам кулаками отвечать?
– Постарайся сделать так, чтобы не наставляли, а если до того дойдёт, попробуй отбазариться. Не хочу пугать, но ваши шансы выбраться оттуда живыми – пятьдесят на пятьдесят.
– Ого. Похоже, ты никогда не ошибаешься в прогнозах.
– А как оцениваешь свои шансы? – поинтересовался лейтенант.
– Где-то около ста.
– И что вселяет в тебя такую уверенность?
– Опыт, Ваня, опыт и ещё раз опыт. А так же социальная близость к тамошней публике и заслуженный годами упорного труда авторитет.
– Другими словами – ты там свой?
– Не совсем, но куда как менее чуждый, чем вы двое, особенно ты.
– А что со мной не так?
– Он спрашивает. Посмотри на себя, чисто выбрит, острижен, подтянут, одет с иголочки, все зубы на месте, да ещё и в очках. Любой среднестатистический навашинец за версту определит в тебе классового врага.
– И к какому же классу я, по-твоему, отношусь?
– К классу угнетателей, разумеется. Только угнетателю может житься лучше прочих, а ты прямо как сыр в масле. Воплощённое превосходство над угнетаемыми массами. Вы там у себя, в Легионе, никакую теорию о высшей расе ещё не разработали для полноты картины?
– Не понимаю, о чём ты.
– Да не важно, но в таком виде к местным унтерменшам лучше не соваться. И окропления тушёнкой тут явно недостаточно, – смерил я Павлова оценивающим взглядом.
– Что предлагаешь? Какого хера?!
– Ты в этом кармане всё равно ничего не держал, а так он придаст твоему внешнему виду толику потрёпанности. И вот это ещё…
– Бля! Убери от меня свои руки!
– Чего ты кипятишься? Тебе пуговицу больше своей головы жаль? Тормози.
– Только не…
– Да-да-да. Выметайся.
– Я не стану валяться в грязи! – выпрыгнул Павлов из кабины и отбежал шагов на пять, тыча в меня пальцем. – Не приближайся.
– Хватит целку из себя строить. Кувыркнись разок-другой и достаточно.
– Давай, – поддержал Станислав, – сразу на мужика станешь похож.
– Ерунда какая-то, в этом нет необходимости! – не сдавался Павлов.
– Очень даже есть, и большая, – заверил я. – Вот когда навашинские маргиналы станут лапать твою чистую подтянутую жопу, ты поймёшь, что был неправ.
По лицу лейтенанта пронеслась тень сомнения.
– Они могут, – кивнул Стас.
– О да, и, несомненно, будут. Но, возможно, я лезу не в своё дело, и такой поворот событий тебя не пугает, а даже наоборот…
– Ладно, – раскинул Павлов руки, как у расстрельной стены, и опустился на пятую точку. – Довольны? – упал он на бок и кувыркнулся в сторону, после чего встал и продемонстрировал результат: – Так хорошо?
– То, что надо. На рожу ещё немного мазни. Во, отлично. Совсем другое дело ведь, скажи, – обратился я к Станиславу.
– Просто, небо и земля, – одобрил тот. – С таким парнем я бы в разведку пошёл.
– Чертовски рад, что вам нравится, – забрался лейтенант в кабину, утирая попавшую на очки грязь. – Надеюсь, теперь никто не станет комплексовать из-за моего очевидного превосходства.
– Нет, теперь всё путём, – хлопнул я молодца по плечу. – Трогай.
– Так и простатит с геморроем заработать недолго, – поёрзал Павлов мокрой жопой по сидушке.
