– Этот мужик идёт к нам, – кивнул он на часового.
– Продолжай ехать, только педали не перепутай со страху. И помалкивай, говорить буду я.
Часовой остановился и, дождавшись, когда машина подкатится ближе, жестом приказал тормозить.
– Какие люди, – заглянул он в водительское окно, зыркнув чёрными глазами из-под смоляных кудрей, укрытых капюшоном. – Неужто Коллекционер собственной персоной?
– Он самый, – высунулся я из-за плеча лейтенанта, пытаясь вспомнить эту наглую цыганскую рожу. – Погоди… Воронок, ты?
– Хорошая память, – сверкнул тот золотыми зубами.
– Да уж. Я же тебя в последний раз совсем пацаном видел. Гляжу, ты с тех пор приподнялся, – кивнул я на лычки десятника.
– По какой надобности к нам? – хамски проигнорировал цыганёнок мою любезность.
– Мы разыскиваем кое-кого, хотим справки навести.
– Раньше ты этим один занимался, – смерил Воронок неодобрительным взглядом Павлова. – Чего он такой, будто свиней в хлеву ебал?
– На самом деле, ты не далёк от истины, – хлопнул я скрежещущего зубами лейтенанта по плечу. – Никак не могу хорошие манеры привить, диковатый малый, но не буйный. Ванюшкой звать. В неполной семье рос, с мамкой и дедом, отца не знает, и, сдаётся мне, это оттого, что дедуля мамашу и обрюхатил.
– С кем не бывает. А второй кто?
– Это Станислав, о родословной не знаю, но парень неплохой, если не убивать его подружек.
– Где-то я про тебя слышал, – прищурился Воронок, глядя на Стаса.
– В муромской ориентировке, – процедил тот.
– Точно! Это ж за тебя совсем недавно кучу золотых обещали!
– Да, но ты опоздал, обещания выполнять уже некому.
– Знаю-знаю, – одобрительно покивал цыган, и вернул своё внимание моей скромной персоне: – Надеюсь, не с пустыми руками приехал?
– Обижаешь. Ну-ка, Ванюша, дай дяде Колу вылезти и продемонстрировать знаки нашего безмерного уважения к добрым гражданам славного города Навашино, – перебрался я из кабины в кузов и извлёк из-под брезента внушительного вида алюминиевый кейс, после чего раскрыл тот перед изумлённым взором Воронка. – Годится?
– Солидно, – покивал цыган, поджав губу.
– И для тебя кое-что есть, – вернул я кейс на место и выудил из закромов лоснящийся смазкой новенький АПС.
– Ого, – принял Воронок презент, расплывшись в алчном оскале, – вот удружил так удружил. Шершавый! – заорал он вдруг, обернувшись к КПП, и свистнул так, что у меня в ушах зазвенело. – Сопроводи дорогих гостей до канцелярии и проследи, чтобы всё оформили, как положено, – велел свистун опрометью примчавшемуся доходяге, который без лишних слов тут же запрыгнул в кузов.
– Приятно иметь с тобой дело, – спрыгнул я на землю, завершив ритуал подношения.
– Кстати о приятном, – окликнул меня Воронок, – Ольга здесь.
– Да ну? – ноги сами собой дали задний ход. – Какими судьбами? – взял я цыгана под локоть и отвёл к заднему борту.
– Тоже ищет кое-кого, – недовольно оправил он бушлат. – Расспрашивает о взрывах в пустошах.
– Вот как? И от чьего имени?
– У неё верительная грамота святых. Честно говоря, я думал, и ты мне такую покажешь.
– Не в этот раз. Где она остановилась?
– В «Коммунаре». Где же ещё?
– А ей удалось что-нибудь выяснить… по поводу этих взрывов?
– Мне почём знать? Я с утра до ночи в карауле.
– Да, новости – привилегия бездельников. Ладно, и за то спасибо. Бывай, – залез я в кабину и махнул нашему кисломордому шофёру «вперёд».
– Это обязательно? – проскрипел Павлов, приведя колымагу в движение.
