– Зато тебе со мной не скучно!
– Это точно и без сомнений. Голова седеет, от веселья…. Я уж молчу, что постарел и похудел!
– И это ты мне говоришь?! Я его реабилитировала, в собственных глазах, а он еще бурчит! И зачем мне такой старик нужен? Но это мы потом выясним. У меня остался один, маленький вопросик.
– Я даже боюсь предположить…. Но, давай!
– Готов?
– На все сто!
– Ага! Так что ты там говорил, на счет женщин?
– Миленькая, любименькая, непредсказуемая, неповторимая! Как же я люблю тебя и дочечек!
– Хоть что-то услышали в свой адрес! – сказала Влада, зайдя к ним. Мира кивала, улыбаясь.
– Ах, вы, мои проказницы! – Эд уселся на пол, приходя в себя после «праздничной» встряски: – Ну хоть бы кто был на моей стороне. Чего замерли? Целуйте вашего отца и мужа!
– Нет! Это же надо! – всплеснула руками Влада: – Они тут любезничают, все их ждут, так еще и поцелуи требуют. Мы внизу, подтягивайтесь! – Закрыли двери и умчались громко смеясь.
– Поехали! – Вел щелкнула пультом, взяла куртку и пошла к двери. Эд удержал ее, обняв за талию. Расцеловав шею, плечи и обе щеки, спросил:
– Дэн в курсе?
– Чего?
– Развода.
– А они уже разводятся?
– Дорогая, неперекручивай, ты прекрасно знаешь, в чем вопрос…
– Возможно. – она пожала плечами. – Достоверно не знаю. Почему спрашиваешь?
– Да так… – отмахнулся Эдгар.
Вел весело рассмеялась:
– Дети! Сотню лет прожили, а все ребячество играет.
– Солнышко мое, у настоящего мужчины – ребенок живет в крови до последних дней!
– Не спорю.
– Может мне начать взрослеть? Ну, с пивом на диване, делать вид, что увлекаюсь футболом и, почесывая обрюзглый животик, пахнуть потом и перегаром? – она прищурила глаза. – Не нравится?
– А самому как?
– Не очень. Ох, и трудно же быть… неотразимым!
– Эд, прекрати! Сегодня восьмое марта! Хвалится он, я задумаюсь…
– Только не сильно, первое скоро.
– Знаешь что, не намекай, ты же меня знаешь, я могу начать все заново. Поискать лучшее.
– Не помню, кто сказал: «Лучшая жизнь, должна где-то начинаться. Так почему не там, где ты и я?»
****
Дэн ничего не говорил жене, не проронил ни слова – ни за столом, ни в собственных комнатах. Холодно, быстро собрались. Она выжидала, прекрасно зная, что он не будет скулить и упрашивать. Он найдет момент и выложит правду. Однако, Ев поглядывала на него искоса, уж больно ей хотелось видеть, как он мучается, как ищет компромисс. А он, как ни странно, был совершенно спокоен. И лишь у двери, взял ее за руку и, повернув к себе, просто сказал:
– Один – ноль, в твою пользу!
– Уверен?
– На все сто! И даже не спросишь, в чем выиграла?
– Я и так знаю – во всем! Только, на такой расклад не согласна. Пять – ноль, вот это то, что есть!
– «Аргентина – Ямайка! Пять – ноль!» – пропел Дэн, пританцовывая. – Согласен! Что же ждать к апрелю? Или готовить самому ответ? Фору же, я тебе дал.
– Попробуй! Я посмотрю!
Ни одного вопроса: «как догадался? Откуда узнал?» Он и она – полный противовес и полное взаимопонимание. Они настолько знали друг друга, что поворот головы, прищур глаз, сдвиг бровей – был целой речью. Ев немного наклонила голову, томно приподняла глаза. Скривила губки в ленной улыбке и ждала. А он, сильней притянул ее к себе. Горячая рука обжигала талию. Пальцы второй скользили по ее шее и плечу. С минуту просто смотрел ей в глаза, затем наклонился, но не спешил продолжить. Дыхание согревало ухо. Он тянул, поджидая импульса из ее глубин. Не слов, а маленького, первого вздрагивания. И вот, почувствовал, как спина напряглась, как по коже побежали мурашки. Нашел губами мочку уха, прикусил и, отпустив, произнес:
