Титаническими усилиями мне удалось взять в себя в руки.
Повисла слишком долгая пауза, и я отчётливо понимала, что нужно что-то сказать, чтобы не выдать девушке своего напряжения и настоящих чувств. Поэтому я сделала глубокий вдох и улыбнулась ей:
— Привет, Олеся. Как ты поживаешь? — слова давались мне с трудом – в горле встал тугой ком, мешая мне разговаривать. Да, собственно, и думать здраво.
Но в глубине души я искренне была рада видеть девушку, которая, в принципе, ничего плохого мне не сделала и не заслуживает моего плохого к ней отношения.
Несмотря на то, что мы виделись с ней лишь раз, я знаю, насколько она хороший и добрый человек. И если бы не тот случай, заставивший меня убежать из этого города, мы наверняка бы общались, а возможно, даже и подружились бы. По крайней мере мне бы этого очень хотелось.
— Соня, привет, — в её голосе звучала скованность, и я прекрасно её понимала. После стольких лет увидеть меня так резко и неожиданно. Да и не в этом, собственно, дело. Дело в её друге. — У меня всё хорошо. А ты как вообще? Куда ты пропала? — на последних словах Булатова прикусила язык, но я и так прекрасно всё поняла.
— У меня тоже всё хорошо. Я вот приехала, позвали работать в эту клинику. Как раз иду на собеседование. Как малышка Ева? Ей уже пять – совсем большая, — воспоминания об этой девочке, которую я держала на руках, вызвали на лице широкую искреннюю улыбку, а в груди потеплело. — Я скучала, — ответила, смотря ей в глаза.
И не знаю, к кому в этих словах было больше чувства: к той, что тронула моё сердце, этой кареглазой малышке, или к Егору, по которому скучаю.
Чёрт! Нет, нет, хватит. Я не должна думать о нём. Не должна. Но, чёрт побери, я сожалею о том, что тогда так опрометчиво поступила. Каждый божий день сожалею, но вернуть... Вернуть уже ничего невозможно.
Перед глазами вспыхивают заголовки журналов и снимков, и я тут же обрываю эти кадры, чтобы не делать себе ещё больнее. Не рвать душу в клочья, сжигая её в сотый раз.
— С ней всё хорошо, Соня.
А потом неожиданно с моих губ слетает то, что совершенно не хотела говорить:
— Он?..
Договорить не смогла.
— Он счастлив, Соня.
Сердце сжимается и рвётся на части, разбиваясь на мелкие осколки у меня под ногами.
— Да, хорошо, — мой взгляд мечется, не желая фокусироваться на чём-то одном, а голос срывается.
Чувствую, что еле сдерживаюсь, и поэтому нужно быстро, как можно быстрее уйти отсюда. Мне нужна срочно короткая, небольшая передышка. Она мне просто необходима.
— Ладно, я пойду. А то будущее начальство не будет долго ждать. Приятно было повидаться.
Она кивает:
— Взаимно, Соня.
И я делаю шаг и обхожу её, чтобы в следующую секунду буквально чуть ли не рвануть отсюда подальше.
Останавливаюсь только тогда, когда мой мечущийся взгляд выхватывает табличку с именем Глеба Семёновича. Оглядываюсь назад – Олеси уже нет. Я прислоняюсь к стене и тяжело дышу, мне необходимо прийти в себя.
6. Глава 5
Соня
Робкий стук разносится по небольшому, но довольно-таки уютному помещению, где я сижу за своим столом, просматриваю бумаги.
— Да, войдите, — не отрываясь от документов, произношу.
Ручка опускается, и слышится скрип открывающейся двери.
— Соня Александровна, можно? — слышу робкий голос девушки и поднимаю взгляд вверх.
— Да, проходи, Карина. Что-то случилось?
Я сразу же взволновалось, переживая, что что-то нехорошее случилось, раз ко мне пришла Карина.
