Он встал, встряхнулся и, сопровождаемый успокоившимся Кофдююром, вернулся на улицу Шелестящих лип, решив, на всякий случай, пойти патрулировать другую сторону улицы. Шеф молчаливо согласился с таким изменением, снова скрывшись в тенях.
В тот день они никого не поймали.
Во вторник Кин с Кофдююром должны были дежурить с полуночи до четырех утра, и Хундракур хотел после работы побродить по улице Шелестящих лип, поискать следы девушки. Но шеф ОРППО, преисполненный сочувствия не менее, чем решимости, делать это запретил до тех пор, пока они не поймают «форточника».
— Единственное, что я могу для тебя сделать, Кин, — сказал он, — это каждый день менять наш с тобой участок патрулирования. Но ты и сам понимаешь, что есть вероятность, что она на этой улице вообще не живет.
— А если я попрошу нашего художника сделать поисковый портрет и похожу с ним по домам? — с надеждой спросил Кин.
— Только после окончания операции, — отрезал Кофдююр. — И я бы на твоем месте не возлагал на это больших надежд, возможно, она просто шла мимо. Пусть время и позднее, но мало ли, почему её туда занесло, может, она просто не туда свернула по дороге на автобусную остановку.
— Я могу и соседние улицы обойти, — с неподдельным энтузиазмом откликнулся Кин.
— А говорить что будешь? — печально улыбнулся начальник.
— Если оборотням — то правду, — пожал плечами Хундракур, — а обычным людям буду говорить, что она важная свидетельница. По-моему, уже вся округа в курсе, что мы тут преступника ищем.
— Да, — вздохнул Кофдююр, — боюсь, что это может стать проблемой — если пошли слухи, они ведь могут и до нашего злодея дойти, и он в этом районе больше не появится.
По всей видимости, шеф ОРППО оказался прав в своих опасениях, потому что через пять дней «форточник» совершил ограбление в Южном районе. Его жертвой стала Глиндис Линксен* (*фамилии оборотней-рысей начинаются на «Линкс»), которая приехала в Фокунни в командировку и разместилась в арендованной для нее принимающей стороной квартире на первом этаже небольшого двухэтажного четырехквартирного дома на Апрельской улице. Глиндис ничего не знала об орудующем в городе преступнике, поэтому держать окна наглухо закрытыми ей и в голову не пришло. К счастью, потерпевшая не только не пострадала, но и сумела серьезно ранить нападавшего, располосовав ему правую руку.
Дело было в том, что Глиндис всегда плохо засыпала на новом месте, но снотворного никогда не принимала. Так что, когда злоумышленник пробрался в её комнату, девушка еще не спала, хотя свет погасила уже довольно давно, поэтому, заметив вторжение, мгновенно перекинулась в рысь и, пользуясь фактором внезапности, напала первой.
Дальнейшее уже было делом техники, ведь для оборотней выследить раненую жертву — пара пустяков.
И вот, аккуратно перебинтованный и напичканный антибиотиками злодей сидел в одиночестве в комнате для допросов, «дозревая» для доверительной беседы, а за односторонне прозрачным стеклом, набившись, как сельди в бочке, столпились сотрудники ОРППО и ОРТНП в полном составе, разглядывая того, за кем охотились больше месяца.
Тьярки Юргиальссон не зря назвал преступника «жалким типом»: Вегнус Тюнглейгсон, имя которого полицейские узнали из обнаруженного при нем удостоверения личности, действительно был тщедушным блеклым мужчиной ниже среднего роста. Лет ему было уже тридцать восемь, но выглядел он из-за своей субтильности значительно моложе. И сейчас, глядя на закованного в наручники злодея, они никак не могли до конца поверить, что вот этот вот человечишка и был жестоким убийцей, оборвавшим жизнь двух молодых женщин.
