Хочется влететь в палату и потрясти ее как следует, чтобы вытрясти из неё правду.
Но что там трясти-то?..
Замираю перед открытой дверью. Фоном тихий голос Лившица.
- Я не могу сейчас... с утра отправлю... моему заму скинь. Отчёты мне отправь. Я посмотрю. Рука? Вывих плечевого. Нет, ничего критичного. Все живы, тачка застрахована.
- Ничего критичного... - цокаю языком, осуждающе качая головой.
Вздрагиваю от грохота в палате. Всунув в руки Михе доверенность, решительно залетаю туда.
Присев на кушетке Марьяна, словно пьяная дезориентировано смотрит вокруг и под ноги, на осколки от стакана с водой, что стоял на тумбочке в изголовье. Поднимает на меня взгляд.
Неверяще заторможенно хмурится...
Подносит к глазам кисть. На запястье синие пятна то ли от капельницы, то ли от удара.
Снова смотрит мне в глаза, тяжёлые веки пытаются закрыться.
- Ян... - шепчу я, сам немного теряя ориентацию в пространстве от того, как неуверенно она взмахивает руками, словно ища равновесие.
Дергаюсь к ней ближе и растерянно замираю.
Встряхивает головой, как будто я глюк.
- Марьяна! - залетает следом Лившиц, видимо закончив разговор.
Она переводит взгляд с меня на него и обратно.
- Айдаров?... - беззвучно двигаются её губы.
- Врача позовите! - выскакивает Лившиц в коридор.
Марьяна слепо кладёт руку на капельницу, стойка откатывается. Пытается встать... босые ступни касаются пола, одна щиколотка перемотана. Под ногами всё в осколках.
- Стой! - выдыхаю я, срываясь к ней.
- Где... моя... дочь?
Успевает подняться, нога подламывается, глаза закатываются и ...
Теряя равновесие, летит на пол.
Подхватываю её уже у самого пола.
Кровь бьёт мне в лицо, кружа голову. Держу ее на руках, прижимая к себе. Она снова в отключке. Касаюсь губами бледного лица, задыхаясь от бури чувств.
Ох, Кошкина...
Бережно укладываю обратно.
- Марьяна... - пошлепываю по щеке.
Мне кажется, что она не дышит и слишком бледная. Белая! В панике возвращаю ей на лицо кислородную маску. Растираю ледяные пальцы.
- Ты же Кошка... - бормочу я. - У тебя девять жизней, помнишь?
Нервно пытаюсь улыбнуться.
- А еще - такую заразу даже дустом не убить... - вспоминаю одну из наших шуток.
- А ну-ка, дыши! - рявкаю я испуганно, припечатывая ей по щеке.
Слепо отталкивает мою руку.
Выдохнув падаю на стул, закрывая руками лицо.
- Мать твою...
Напугала!
Стискиваю ее кисть, в эмоциях вжимая в губы. Мне хочется поласкаться об эти ладони, забыв о том, что между нами пропасть. Хочется ровно до тех пор, пока я не вспоминаю, что...
- Кошкина... - с горечью отстраняюсь я. - Аленка - моя дочь?
Непослушной рукой срывает маску.
- Исчезни... Айдаров... - хрипло. - Она только... моя.
- Да?.. - начинаю свирепеть я.
Если у тебя есть силы кусать, Кошкина, значит, ты уже в порядке. И мне есть, что сказать!
- Тогда, где твоя дочь, а?! Может этот твой Лившиц знает? Ты спроси!
Слышу в коридоре шаги, голоса...
- Где? - едва шепчет она, голос испуганно дрожит.
- Выходите, - недовольно смотрит на меня врач. За ней медсестра с подносом, там шприц.
- Марьяна... - подходит с другой стороны к ней её мужик.
- Где дочь? - поворачивается она к нему.
- Я еще не успел решить этот вопрос.
- Что?! - шокированно смотрит на него.
Медсестра подходит со шприцом.
Марьяна, всхлипывая отталкивает её руку.
- Это успокоительное, - комментирует врач, оттесняя меня от кушетки, - у Вас травма головы, Вам нельзя волноваться и вставать.
