Он подошел ко мне со спины. Я почувствовала тяжелые шаги и дыхание мне в макушку.
– Меня это не должно интересовать.
– Но интересует? – Эмиль ухмыльнулся. – София, у нас с ней были отношения. Ее мать мечтала выдать Лизу замуж за меня.
– И что? Не сложилось? – бросаю холодно.
– Она мне изменила, – вынес вердикт.
Я повернулась, ошарашенно глядя на Эмиля.
– Я смотрел на нее таким же взглядом, когда отыскал ее в постели с другим. После этого не сложилось. Мне не нужна невеста шлюха, – бездушно отозвался Эмиль.
Меня словно ударили.
Ведь, чтобы спасти себя от вынужденного брака, я поступила ничем не лучше этой Лизы. Я отвернулась от семьи.
– Все прояснили, София? Теперь наслаждайся поездкой и забудь о ней.
Я забыть не смогла.
Я просто не представляла, как можно изменить человеку, которого любишь.
Я бы с Эмилем так никогда-никогда. Если бы он был моим…
Мы вернулись обратно поздно вечером – много гуляли, кушали, затем снова гуляли. Эмиль сказал, что мне полезно быть на свежем воздухе – ему нравится мой румянец на щеках и то, что я не крашусь. Совсем.
Только теперь, когда мы возвращались в гостиницу, рядом я стала замечать те самые домики, в которых поселилась Лиза. Они были очень близко. Пять минут ходьбы.
В номере я приняла у себя душ и долго жевала губы в раздумьях. Даже снова расчесала татуировку, которая была спрятана ниже поясницы.
Папа объяснял татуировку принадлежностью к династии, такая у всех была, но я никого из этой династии пока еще не знала. Только родители и братья в окружении. Меня берегли и прятали дома как зеницу ока, а оказывается – просто давно продали и обнесли золотой клеткой как дорогую вещь.
Я сбежала из дома, но от этой татуировки мне никогда не избавиться.
Это мое клеймо.
Продана и все.
Весь вечер Эмиль был задумчивым и снова стал много курить. Как в ту новогоднюю ночь, о которой мне было стыдно вспоминать.
Я не хотела думать, что он прокручивает в голове встречу с Лизой.
– Эмиль, не хочешь посмотреть фильм? – предложила я робко. – Можно у тебя… в спальне. Там проектор я видела…
– Давай через час. Мне надо обсудить детали по поводу гостиницы.
Эмиль ушел, и я не находила себе места. Если мать Лизы и есть вторая владелица гостиницы, то их с Лизой действительно многое связывало в прошлом. Такой бизнес не делают с чужими людьми.
Я пришла в его спальню, выветрила запах никотина и тихонько легла на постель. Здесь я предложила ему себя. А если сейчас он с этой Лизой? Если не вернется ни через час, ни через два?
Если болтать будут до утра…
Эмиль возвращается намного раньше. Через полчаса. Я полностью расслабляюсь, когда в гостиной хлопает дверь. Затем в спальне. Фильм смотреть уже не хочется – я много думала, и день оказался морально тяжелым.
Делаю вид, что сплю, когда постель прогибается под его весом, но крепкие руки обхватывают меня по талии и все равно притягивают к себе.
Я с облегчением выдыхаю: на Эмиле нет цитрусового запаха. Совсем нет. Иначе бы я сошла с ума. Я бы уехала тотчас же.
– Ты больше не уйдешь? – бормочу сонно.
– Я никуда не уйду. А ты собралась сбегать? – вкрадчиво, с угрозой. Эмиль вжимает меня в себя. Крепко. Сильно.
– Нет…
– Вот и хорошо. Я никогда не сделаю тебе больно, – он поцеловал меня в висок и велел засыпать.
Никогда.
Он пообещал никогда не делать мне больно, и я прильнула к нему.
Но через десять часов он нарушил свое обещание. Так скоро и так больно.
