Уточнять, как факт моего «слизывания» заменит пролитое зелье, не стала, как и то, что «питье» предназначено для покойника. Сбросила скорость и медленно, сохраняя спокойствие на челе, двинулась за старухой.
— Даринка небось рассказала, что вчера произошло, — буркнула ведьма недовольно. — Не повезло девке, загнулся ее мужчинка, — хихикнула довольно. Не знаю, что веселого в чужой смерти, но заострять внимание или, тем более, противоречить не стала. Шла молча, практически не дыша, боясь спугнуть удачу! Старая Хельга натура противоречивая, может взбеситься от одного слова и отправить домой! Не могу я такой шанс проморгать!
— Даринка мужика для своей инициации выбрала. Клинья под него подбивала, а тут на тебе — издох.
— Сам? — тихо шепнула, поддерживая разговор.
— Зачем же сам! Мужик красивый, крепкий. Помогли.
Значит, все-таки насильственная смерть. Убили. Я не ошиблась. Да и где тут ошибиться, помнила я Дарину в ночь обнаружения трупа!
Домик старосты показался вдалеке. Красивый, с красной покатой крышей, он привлекал внимание, радовал своей красотой. Только сейчас жилище старосты выглядело не жилым, одичавшим, безжизненным. Впрочем, это было обманное ощущение. Не успела наша колоритная пара приблизиться, как навстречу выскочил хозяин дома и с раболепной улыбкой на устах бросился встречать ведьму. Поклонился. Распахнул калитку трясущимися руками и выговорил тихо-тихо:
— Приветствую, госпожа ведьма. Давненько вас поджидаем.
Старая Хельга, подобно царице, медленно и гордо вышагивая, двинулась к дому. Я неотступно последовала за ней, рассматривая старосту. На старике не было лица. Седые волосы, всклоченные в разные стороны, покрылись инеем на ледяном ветру. Глаза светлые, синие казались большими из-за бледного, почти белого лица. И только они казались живыми, на этом совершенно безжизненном и неподвижном челе.
— Пожалуйста, сюда, — старик тихо произнес слова, но губы не дернулись, оставаясь неподвижными. Его стало жалко. Выспаться, когда в твоем доме покойник, старосте явно не удалось.
— Измира, ты пойдешь со мной. Остальных попрошу нас не беспокоить до приезда мага.
Такое решение старику явно не понравилось. Впрочем, думаю, наше присутствие далеко не всем приходится по душе. Мы вошли в жилище старосты. Прошли довольно широкий для деревенского дома коридор и очутились в комнате, в центре которой лежал человек. Он был мертв — это очевидно. Взглянула мельком, не заостряя внимание, и поспешно отвернулась, пытаясь взять себя в руки и побороть рвотный рефлекс. Перед глазами плыло от страха. Тело, облаченное в белую длинную рубаху, возлежало на обычном столе лицом вниз. Магический кокон, опутывающий его, мирно поблескивал, сохраняя от разложения.
— Дверь закрой, — приказала старуха, не отрывая взгляда от трупа. — Надо его обработать, пока хоть какой-то след остался.
Значит, мужчину убили с помощью магии, скорее всего, применив какое-то запрещенное заклятье. А они обычно оставляют следы, да и не многим в нашем мире доступен подобный уровень колдовства. Я быстро вымыла руки, схватила вверенный мне бидон и бросилась к ночной чаше, намереваясь вылить туда зелье. Желание взглянуть на тело боролось внутри меня со страхом и брезгливостью.
— Шевелись, учить тебя буду.
Вот только не это! Руки задрожали, расплескивая содержимое бидона, но я справилась и практически без потерь поднесла жидкость в таре к ведьме. Лица я не видела, человек лежал на животе, упираясь лицом в стол. Так легче. Кажется, легче, когда не видно лица, глаз… Но ведьму смутил этот факт, я видела по лицу.
