— Куда ты вообще собиралась в этой херне пойти? — недоумеваю, глядя на бантик в центре груди, под которым дырка-вырез, и я вижу очертания ее скученных маленьких сисек в этой дырке.
Блять. Нет.
— А что такого? — возмущается Диана безмозглая, задирая свой остроконечный нос.
— Иди, переоденься, — велю, взяв себя в руки и ткнув подбородком ей за спину.
— Но у меня больше ничего нет, — возмущается.
— Что значит, нет? — закипаю я. — Ты что, собиралась так одна по городу ходить?
— Как так?! — топает она ногой.
— Голая, нет?! — не выдерживаю и толкаю ее в квартиру, с четким намерением найти ей какие-нибудь штаны!
Спустя десять минут спрашиваю, прислонившись плечом к дверному косяку спальни:
— Мне отвернуться?
Резко отбросив за спину волосы, Диана грубо отвечает:
— Все равно.
Складываю руки на груди, раз все равно.
Слава Богу, она не стала тратить наше время, а нахохлилась и пошвыряла в меня все те немногие вещи, которые взяла с собой.
Наблюдаю за ней свежим более внимательным взглядом.
Обведенные ярко-красной помадой губы сжаты, на щеках румянец.
Роется в своем рюкзаке, обиженная.
На меня не смотрит.
Сейчас я особенно отчетливо вижу, какая она молоденькая.
Заостренный профиль очень деликатный, как и вся она. На тыльной стороне ладоней тонкие косточки и голубые венки. Кожа прозрачная.
МЫ выбрали для нее черные велосипедки и белую футболку. Мне не нравится, что она сядет на мотоцикл с наполовину защищенными ногами, дорога полна неожиданностей.
Я буду очень осторожен. Я всегда осторожен, это первое правило мотоциклиста.
Я бы взял машину, но она осталась на стоянке спортивного комплекса. Я так и не забрал ее оттуда после ссоры со Светой.
Прежде чем сбросить с себя льняную клетчатую тряпку, Диана поворачивается ко мне спиной и бросает быстрый взгляд через плечо, желая удостовериться в том, что я здесь, и я не отвернулся.
Я здесь.
Даже если бы мы поехали на машине, я заставил бы ее переодеться.
Невольно улыбаюсь, потому что в ее движениях гораздо больше скованности и неуверенности, чем соблазнительной раскрепощенности. Хотя она может быть игривой и смешливой, но пока не может все это смешать и взболтать.
Тем не менее, в моих трусах трепет предвкушения.
Я забил и больше не контролирую свои реакции.
Расстегнув боковую молнию, она отпускает комбинезон, и он падает на пол к ее ногам.
Втягиваю воздух от такой дерзкой неожиданности.
Малиновые яркие стринги как раз то, что нужно ее светлой коже. И ее маленькой немного мальчишеской попке. Любуюсь гибкой матовой спиной, выпирающими жемчужинками позвонков и ямочками на пояснице.
Ей бы не помешало набрать пяток килограмм, она худая. Руки такие тонкие, да и бедра узкие. Я могу обхватить ладонями ее талию. Я у многих женщин талию обхватить могу, но мне сейчас на этот факт до пизды. Мой член жалобно пульсирует, потому что одна половина моего мозга ведет все эти рассуждения, а вторая заставляет Диану принять коленно-локтевую позу, после чего я отодвигаю эти стринги и проверяю, насколько она готова для меня.
Что тогда эта малолетняя соблазнительница станет делать?
Провожу рукой по лбу, потому что он вспотел.
Блин, Цыпленок. Одевайся уже!
Она берет с кровати лифчик без бретелек, который находится в очень тесном родстве с трусиками. Заведя руки за спину, ловко застегивает его, бросив на меня еще один взгляд поверх плеча.
— Ты мастурбируешь? — спрашиваю, вздохнув.
