- Лихо, - щёлкает языком Алексей, мрачнея ещё сильнее.
Я снова ощущаю себя полной идиоткой, как тогда, в нашу последнюю с ним встречу после ограбления его ювелирного магазина, когда он с особой тщательностью злословия прошёлся по моим интеллектуальным и профессиональным качествам, а потом с треском уволил. Но проглатываю эти совершенно сейчас не нужные воспоминания и заставляю себя говорить дальше.
- Ну вот людям, явно недавно обставившим кухню, я предлагала страховку от потопа и пожара. Купившим телефоны в рассрочку, предлагала кредитные банковские карты с лимитом... С людьми за сорок пять я проводила анкетирование из пяти вопросов. Ничем не примечательных на первый взгляд, но на второй - дающих полноценную информацию о материальном положении и составе семьи... - перевожу дыхание.
- Это действительно странно, - качает головой Баринов, - но пока не вижу ничего криминально, потому что мы знаем о держателях карт нашего торгового центра все. От имени-фамилии до наличия любовниц, количества детей, достатке, и заканчивая тем, что они ели на ужин.
- Да, я понимаю, - киваю ему в ответ. - Поэтому когда моя куратор вышла покурить, я залезла в ее компьютер. Там была открыта база похожая на мою, только с теми людьми, которые хоть раз в жизни покупали на почте лотерейный билет или участвовали в розыгрыше. Она отсылала им сообщения с текстом о крупном выигрыше. А после обеда меня посадили на рассылку текста: «проверь своего мужа на измену». Вот только не по замужним женщинам, а по тем, кто выкладывал фото в социальные сети с определенным хештегом. Я даже сделала скриншоты и переслала себе на телефон.
- Показывай, - Алексей протягивает мне открытую ладонь.
Я открываю фото, отдаю телефон, и в этот же самый момент он начинает звонить в руках Баринова.
- Тебя хочет «любимый» - брезгливо, словно что-то противное, Алексей возвращает мне телефон.
Мне неудобно отвечать при нем на звонок Никиты, поэтому я сбрасываю вызов.
- Вот, - подаю телефон назад.
- Почему ты не ответила на звонок? - ехидно интересуется Алексей Егорович.
- Потом перезвоню, - отвечаю уклончиво.
Баринов несколько минут смотрит фото, потом пересылает их себе на телефон и, видимо, кому-то ещё.
- Вы мне верите? - я перевожу дыхание и чувствую, что от волнения в горле совсем пересохло.
Ищу глазами кулер.
- Верю. Попей, - кивает Алексей, ловя мой взгляд.
- Спасибо, - встаю со стула и иду в дальний угол возле окна.
Снимаю стаканчик, наливаю воду и жадно глотаю.
Возвращаюсь на место и умоляюще смотрю на Алексея, чувствуя, что больше не могу ждать его ответа. Мне нужна определенность. Обещание, что мне и моей семье ничего не угрожает.
- Пожалуйста, помогите мне, - шепчу, глотая текущие по горлу слёзы.
Алексей окидывает меня тяжёлым, задумчивым взглядом и откидывается на спинку кресла.
- Ты же говорила, что никогда ко мне не придёшь. И чтобы я засунул свои деньги... Напомни мне куда? - заканчивает ехидно.
- Пожалуйста, - шепчу упрямо. - Они даже звонили бабушке... Я не понимаю до конца, на что они способны, но очень боюсь за родных.
Баринов снова молча на меня смотрит.
Мое сердце просто захлёбывается кровью и тихонько умоляет его сказать «да.»
- Сколько они хотят денег? - он неожиданно задаёт вопрос.
- Там во входящих есть сообщение... - киваю я на свой телефон.
Баринов листает мои переписки.
Долго листает, не стесняясь того, что уже давно зашёл дальше в личные диалоги.
