Издевается. Но имеет право.
- Да. Этих двух, - неопределенно киваю головой, - их все равно не посадят. Слишком богатые. Ты сам говорил.
- Я говорил другое.
- Но все равно понимаешь: у кого деньги, тот и прав…
Не вижу, но чувствую – мои слова попали в точку.
- …Может, они и отстанут, а с братом мне еще ни раз пересекаться придется. Папа с вахты приедет, нужно дома показаться.
- Сколько вахта?
- Два месяца.
Арс забористо ругается. Наверное, мне стоит прикрыть уши, но сил нет. Как в кокон, я заворачиваюсь в его куртку и утыкаюсь носом в воротник.
Терпкий, с легкими морскими нотками запах действует успокаивающе. Так вкусно… Изо всех сил стараюсь сосредоточиться на примитивных вещах: крепкий аромат мужчины, пейзаж за окнами, тихая музыка, звучащая фоном. Эти группы я знаю. И кое-какие очень люблю.
Постепенно успокаиваюсь.
Перестаю дрожать, и усталость накатывает сплошной тягуче-топкой волной. Уже не стараюсь скрыть зевоту.
Мне нужно поспать.
Хоть немного, пять минуточек всего.
***
Арс
Мелочь заснула. Завернулась в мою куртку по самые уши, носик запрятала и вырубилась.
Еще бы… После такого напряга словить отходняк – дело плевое. Но как же паршиво, что в этом деле появился третий участник!
Репутация Леси должна быть кристально чистой, а тут на первом же этапе косяк всплыл. Это ведь все вывернуть в нужную сторону легче легкого. Смолчала не потому что испугалась, а с умыслом. Братец-то сводный, может, они в прошлом спали – кто проверит? А мажоры заставят этого придурка наплести всякое.
Стискиваю руль так, что оплетка жалобно скрипит.
Поганое предчувствие.
Мелкой нервы трепать начнут – выдержит ли? За свою шкуру не страшно – я всякого дерьма повидал, а вот Леся сломаться может.
Почти наверняка сломается.
В ход пойдут и угрозы, и попытки подкупа. Единственное, что хоть немного греет душу, – публичным личностям скандалы не нужны.
И папаша вполне может взять сыночка за ухо и отправить куда-нибудь учиться или работать, пока все не уляжется.
Лениво размышляю над вариантами развития событий, попутно обдумываю, как бы отбрехаться от шефа – он меня сегодня на вилы поднимет, по любому. А мелочь спит себе, только посапывает.
Во сне ее личико кажется совсем юным.
«Мне двадцать один! – звучит в ушах возмущенный голосок. - А вот в вашем возрасте пора бы о вечном подумать!»
Хмыкаю.
Да, отшила меня девочка виртуозно. Вот уж не думал, что в тридцать шесть себя старым почувствую.
Перехватываю руль крепче и нервно ерошу волосы.
Глупости думаю. Лучше побеспокоиться о своей шкуре – шеф меня завтра с потрохами сожрет.
Но раздражение по этому поводу внезапно отсутствует. Если бы я не вломился в ту сраную вип-кабинку, то…
- Бл*дь, - ругаюсь шепотом.
Насилие над женщиной меня всегда триггерило. В нашем подъезде женщина жила. Молодая еще совсем. Парочка отморозков ее с ночной смены подловила. Бедняга от них еле вырвалась. А потом, когда вышла из больницы, повесилась. Я хоть и мелкий был, но помню толпу соседей, когда дверь вскрывали. И вытянутое безвольное тело под простыней.
Ублюдков потом нашли, а хрена ли толку? Отсидели и где-то гуляют уже. А та, которой бы жить и детей воспитывать, в могиле.
Леся ворочается, морщит аккуратный носик.
Снится ей что-то.
Пусть поспит. Один раз она меня из машины волокла, теперь моя очередь. Вот только где бы ей постелить?
А, к черту. В этот раз поспит в моей спальне. Я как-нибудь на диване. Он для меня короткий, зараза. Но одну ночь перетерплю.
