— Прибью этого Гомельского за то, что он нас не познакомил. И вообще ничего мне не сказал, — кипятилась Лиза и как раз допила шампанское, когда прозвучал зычный голос её мамаши:
— А где он кстати, твой муж?
— У них разговор с какими-то папиными людьми, — обернулась к ней Лизавета. — Кстати, мам, познакомься, это Марина Скворцова, владелица интернет-магазина «Вест-Ист», основатель и генеральный директор компании, филиалы которой, наверно, скоро будут в каждом городе страны. Моя мама, Любовь Николаевна.
— Скварцова? — бесцеремонно уставилась женщина на жующую Марину. Она и в целом была Марине неприятна, и голос её вызывал ощущения как от лязга железа по стеклу, но от взгляда, которым она уставилась злыми буравчиками-глазками из-под тяжёлых век на Марину, даже есть перехотелось.
И пока Лиза заливалась соловьём как ей понравилось на складе, как всё красиво и здорово у них организовано, щедро дополняя свой рассказ информацией с сайта компании, эта полная мадам с причёской а-ля престарелая Мерилин Монро, хмуро сдвинув брови о чём-то напряжённо думала.
— Марина Вячеславна, — под конец своей проникновенной речи глубоко вздохнула Лиза, и честно говоря, Марина именно этого и ждала, что её панегирик вот-вот закончится какой-то как минимум, просьбой. Не зря же она его слагала. — Не посоветуете мне…
— Мне надо у тебя кое-что спросить, — грубо перебила её мать.
— Прямо сейчас? — словно сдулась Лиза, обречённо бредя за потянувшей её за руку матерью. — Простите, — виновато оглянулась она.
Но Марина была только рада избавиться от них обеих. Да и от Моржова, который хотел было под шумок напомнить о своём предложении, что он недавно прислал Вагнеру. Марина поспешила покинуть это сборище и спрятаться в зале с детьми, куда хоть банкир за ней точно не пойдёт.
И, если только так можно сказать в данных обстоятельствах, пришла вовремя.
19. Глава 19. Марина
Дианка устала и начала капризничать. Ей давно пора было сменить подгузник. И, наверно, покормить. А у Лидии Васильевны возникли проблемы, которые только Марина, похоже, и заметила.
Под плотной тканью платья от локтя до запястья руку женщины стягивала тугая повязка. Можно было только догадываться, какие страдания доставлял ей вырывающийся ребёнок, хоть она и пыталась не подавать вида. Поднять ребёнка женщина смогла, а вот удержать выгибающуюся и психующую Дианку — с трудом. И Марина едва успела её подхватить.
«Прибью этого Гомельского, — покрываясь холодным потом, прижала она к себе малышку, невольно повторяя слова его жены. — Где его только черти носят?»
Лидия Васильевна даже не возразила, когда Марина приказала ей показывать дорогу к детской.
— Упала вчера. Да так неудачно. Прямо на ломанную недавно руку, — оправдывалась домработница, пока семенила впереди вверх по лестнице мимо охраны, прижимая к себе зайца и то и дело оглядываясь на Марину. Дианка, навоевавшись, всё же затихла у Марины на руках и только жалобно и обижено всхлипывала. — Роман Евгеньевич попросил помочь. А я не могла его подвести. Думала справлюсь. Он же расстроится. Бросит всё. Будет сам с дочкой возиться. А у них сегодня такой большой приём. Такие важные люди.
— А мать? — вырвалось у Марины, в ответ на её жалкие оправдания.
— А, — махнула женщина, давая понять, что толку с той мало, но обсуждать это всё же нехорошо. И широко распахнула дверь комнаты, пропуская их вперёд. — Вы с подгузником справитесь?
