– Во что? – удивился я.
– Ой, ну так. – Она снова махнула рукой и, встав, провернулась причудливо и вернулась в исходную позицию. – Это андедан.
– А-а, – оторопел я от такого художественно высокого изображения трёх слов, к которым посылают заборные летописцы.
Женя снова села:
– Не люблю стоять лишний раз, я и так целый день репетировала. Теперь ты понимаешь, почему мне важно знать? Я очень тебе благодарна за то, что ты сделал! Но я не могу выкинуть в мусорку этот месяц!
А я не мог оторвать от неё глаз – она искрилась красиво и ярко, как снежинка на солнце. Хрупкое существо с титановым стержнем внутри, с лазерным вектором и железным намерением, как котёнок с клубочком и желанием завоевать мир. И ведь могла бы...
– Значит, просто продолжай репетировать, – предложил я, вновь чувствуя неудобство, словно сел в дыру между двумя стульями. Перевёл взгляд на стены, дверь, лишь бы не смотреть в сияющие глаза. – Зато у тебя есть время и никто не отвлекает.
– Да, но зал слишком мал, – настаивала Женя. – Я себя не вижу нормально, не могу понять, как смотрятся со стороны мои потуги, не могу проанализировать. Нет ни хореографа, ни репетитора, ни съёмки! И даже поддержки делать не с кем!
– Это как в фигурном катании, что ли?
– Почти, – поджала губки Женя и вдруг на меня посмотрела иначе, оценивающе и по-деловому. – Послушай, а ты сильно устал? Надо как-то закончить первый акт. Может, ты сможешь немножко поймать меня и поддержать в партии Деда Мороза?
Я поперхнулся чаем.
Женя изящно всплеснула руками.
– Да это не очень сложно! Мне только позу немножко отрепетировать, чтобы не раскорячиваться... Ты чего смеёшься?
– От Терминатора до Деда Мороза, – отплёвываясь чаем, сказал я. – Не пойму: это карьерный рост или понижение?
– Слушай, – строго ответила эта Снежинка, подбоченившись. – Это не шуточки, это серьёзно! Солистке нужна поддержка.
И я кивнул, сознательно продолжая её обманывать и играть в предложенную обстоятельствами игру, закрывая глаза и запихивая подальше вглубь себя угрызения совести, проснувшейся ни к селу почти в тридцать лет.
Женя отставила кружку, встала и протянула мне руку:
– Тогда идём, попробуем. Это не страшно. И я совсем не тяжёлая, ну ты знаешь.
Её глаза горели, она продолжала светиться – вся, вплоть до кончиков тонких пальцев, протянутых ко мне. В моей груди что-то неопределимое отозвалось теплом и вместе с этим чертовски захотелось, чтобы у неё всё получилось, не сейчас, не в притворной игре, а в жизни. Хотя я даже не знаю, как она танцует. Может, ужасно? Не важно!
«Чёрт её дёрнул оказаться не в том месте, не в то время – стать свидетелем!» – разбередилась досада в сердце, как задетая ранка.
– Ну, Сергей, Серёжа, пожалуйста! Если бы Дед Мороз был не нужен, – продолжила Женя, – то я бы так и сказала, что не нужен, а так акт не закончен, дела нет.
И вдруг в моей голове сложилось: «Дела нет. Свидетель не нужен, если дела нет. Обана! Но чёрт, и как это сделать?!» Что-то в душе перещёлкнуло, и по загривку тоже разлилось приятное тепло и мурашки, словно знак.
– И как мы будем это делать? – спросил я, вставая.
– Да очень просто! – сказала Женя.
Хм, кабы оно было так просто! Ты не Дедом Морозом меня просишь стать, а Воландемортом2. Со всеми вытекающими...
1 Посттравматическое стрессовое расстройство
2Всесильный темный маг из книг о Гарри Поттере
14. Глава 14
Терминатор
Ей нужна была запись репетиций? Не вопрос. Я разобрался, как подключить камеры слежения, выходящие в аппаратную, пока моя балерина разминалась. Объяснил ей принцип работы, чувствуя себя слегка, как Бобик в гостях у Барбоса. Знали бы в центре, чем я тут занимаюсь, засмеяли бы. С другой стороны, какая им разница?! Стоит оборудование, прокисает, а человеку надо.
