Его зовут Борис - страница 11

Вот это был мой Второй шаг. Тогда мне очень интересно стало ходить на собрание. Это стало моей потребностью. Я стал нуждаться в этой более могущественной силе. Если день-два пропустил, мне становилось неуютно. Как будто Бог меня толкал. Потом постепенно, по программе я пришёл к Богу как силе более могущественной, чем моя собственная. Причём со временем я для себя убрал из программы слова «как я Его понимаю» применительно к Богу. Я Его не понимаю никак. И не хочу понимать. Вопрос, кто или что есть Бог, – мне абсолютно не интересен. Мне неважно: это дедушка, сидящий на облаке, это Иегова, или Аллах, – мне не ин-те-рес-но. Я не хочу знать, как Он работает.

Сегодня я знаю точно:

1. Бог есть.

2. Это не я.

3. Он меня любит и никогда не пошлёт испытания большего, чем я могу выдержать.

Вот и всё. И Он для меня однозначно – сила более могущественная, чем моя собственная, и помогает она тогда, когда считает это нужным для меня. Не всё, что я у неё прошу, мне полезно и нужно.

Важно! Второй шаг – это не шаг возврата здравомыслия. Его возвращают последующие шаги. В процессе движения программы. Упаси тебя Бог полагать, что стоит лишь подумать: «сила вернёт», и она тут же автоматически вернула. Здравомыслие возвращает Одиннадцатый шаг – полное, стопроцентное здравомыслие. Но до него ещё добраться надо.

Составляющая здравомыслия – это, в первую очередь, смирение. На сегодняшний день для меня смирение и здравомыслие – почти синонимы. Чем больше смирения, тем больше здравомыслия.

Антракт

Галопом по европам мы скакать не будем. Проглотить Двенадцатишаговую программу за раз не выйдет. Поэтому, если продолжить ассоциацию со спектаклем, то перед третьим действием (то бишь Третьим шагом), без сомнения, как и положено, есть антракт. Кто-то в этот перерыв (подавляющее большинство зрителей) бежит в буфет. Кто-то остаётся сидеть в зале и читает программку – что там за действо ждёт его дальше. Кто-то переваривает увиденное и услышанное в предыдущих сценах. Вот и мы с вами «переварим» сейчас. Оживим: кое-куда красок добавим, кое-кого введём в круг действующих лиц – чтобы несколько разбавить «умности» и уложить вышесказанное в голове. Потому как программа «12 шагов», по верному замечанию Бориса, – это не одноразовая акция. Это жизнь. А жизнь, она многообразна, красочна, с массой запахов, оттенков, ощущений, трагедий и радостей… Её украшают всякие рюшечки и кружавчики, и много её не бывает.

Итак, картинка. Это было лет десять, наверное, назад, в неком городе за границей на конференции анонимных алкоголиков. Для справки: таковые конференции проводятся по всему миру в разное время, в зависимости от времени создания в стране/штате/республике/городе группы АА. Например, в городе N-ске группа анонимных алкоголиков зародилась в июле 1989 года. После этого ежегодно в июле проводится конференция, на которую съезжаются алкоголики со всего мира. Это может вылиться как в грандиозный форум (например, на шестидесятилетие движения АА в Сан-Диего в 1995 году съехались десятки тысяч алкоголиков), так и в скромное собрание сотни-другой человек в районном центре. Но всегда это – тепло, сердечность, понимание, солидарность, единение. Это – сила.

Так вот. На конференцию в N-ск привезли алкоголика лет тридцати, с глубокого похмелья, его била дрожь, пот катился градом, он еле переставлял ноги. Вряд ли его мозги что-то соображали тогда. И вот на второй день (конференция занимает полтора-два дня, выходных, как правило) проходит заключительное собрание, ведущий по традиции спрашивает: у кого есть непреодолимое желание что-то сказать? Тут поднимается со своего места этот новичок и говорит: «Ребята, я здесь среди вас просто балдею, я второй день забываю, что надо бухать»… Пауза – по законам жанра. Что далее произошло с залом, вместившим в себя несколько сотен человек, трудно передать. Оратору устроили овацию, какой, наверное, на съезде партии не удостаивался Брежнев. Аплодировали минут пять. Бедный алкоголик стоял совершенно растерянный, не понимая, чего такого выдающегося он сказал и чем вызывал такую бурю восторга.