Его зовут Борис - страница 12

Объяснение, на самом деле, весьма просто для понимания алкоголиков. Для тех же, кто не «в теме», поясню: если бы парень сказал иначе, например, что ему здесь не хочется пить, ему бы просто никто не поверил. А он именно – забыл. Потому что для алкоголика вопрос не стоит – хочу, не хочу. Надо! Это – аксиома. А тут алкоголик забыл про «надо». Искренне, от сердца, а не от мозгов. От сердца и сказал. Мозги даже не успели сообразить, что он сказал.

Теперь – плавно – переходим к мозгам. Но не вышеупомянутого безымянного алкоголика, а нашего героя Бориса. Как к иллюстрации того, каким изобретательным, изворотливым и талантливым он, мозг алкоголика, может быть. Кстати, справедливости ради надо и в этих записях отметить, что «алкоголик» отнюдь не синоним слов «никчемный», «дебил» или «дурак» – они никак не могут находиться в одном ассоциативном ряду. И вот вам пример. Да и не один, впрочем.

Про графики. Лёжа в алкашатниках систематически, Борис всегда был при деле. В основном, эти заведения советских времён в режим пребывания в них включали трудотерапию пациентов. Почти во всех наркодиспансерах алкоголики трудились. Но были исключения. Один из них, санаторного типа – с волейбольной площадкой, яблоневым садом, обилием цветов в округе и, главное, маленьким гастрономчиком за забором – облюбовал себе Борис. И вот там тихими трезвыми вечерами (а также днями и утрами) он предавался маниловщине. Но это с нашей точки зрения стороннего наблюдателя. Для Бориса это были отнюдь не бесплодные и эфемерные мечтания. Вполне конкретно и точно он, технарь с двумя на тот момент высшими образованиями, строил графики. Он был мучим далеко не гамлетовским подкорректированным вопросом: пить или не пить. Такой дилеммы вообще не было.

Вопрос был куда тоньше. Ведь вся беда алкоголика заключается в том, что ему знакомы лишь два состояния: киронедостонии (хронической или острой) или перебора, то есть выпитого чересчур. Либо одно, либо другое. А вот попасть в ту точку, где ощущение полного счастья, увы, почти никогда не удаётся, если только по счастливой же случайности. Хотя, к слову тут замечу, что попадание в эту точку для алкоголика – опять же палка о двух концах. С одной стороны, хорошо, конечно, когда человек сохраняет человеческий облик при наличии дозы алкоголя внутри, но с другой стороны, случаи, когда алкоголик не напился, дают ему иллюзию: «ну вот же могу, когда захочу», – и таким образом путь к Первому шагу, то есть признанию у себя проблемы с алкоголем, удлиняется в разы. Но такие случаи попадания в точку «счастья» единичны, а потому в подробностях нами не рассматриваются. Чаще всего происходит по-другому: когда к алкоголику после нескольких порций спиртного приходит состояние кайфа, тут же непременно появляется потребность его закрепить – «остановись, мгновенье, ты прекрасно»! Но как только человек начинает это самое закрепление – случается перебор.

Задача Бориса требовала ювелирной точности – он искал вожделенную точку. То есть, условно говоря, если искомая точка «счастья» – триста граммов, то двести девяносто – мало, а триста десять – уже много. Пожалуй, в принципе вычислить эти триста граммов не составляет труда. Но! Вся беда заключается в том, что точка в триста граммов отнюдь не фиксированная. Она подвижна. Зависит от многих факторов.

Борис выбрал, как помнится, тринадцать переменных, среди них: в какой компании пить, какой напиток, в какое время года, под какую закусь… Дальше при желании каждый алкоголик для себя сам может восстановить эти тринадцать переменных, а то и дополнить.