Завтра предстоит ехать в эту «дыру», не хочется, но надо, раз Умаев сказал. Он свои слова на ветер не бросает. Так что поплавать в бассейне перед сном – самое то. Переодеваюсь в купальник, задерживаюсь еще в комнате, чтобы собрать в поездку небольшую сумку сменной одежды, вдруг и вправду задержимся на пару дней. Джинсы и рубашку одену с утра, а для деревни вполне сойдут толстовка с футболкой и спортивными штанами, если вдруг останемся.
Беру полотенце и телефон, общение с подругами сейчас сводится к трепу в чате в вайбере. Встречаемся редко, мне некогда в будни, а в выходные предпочитаю высыпаться, а не тусить в клубах до утра. Знаю, что многим такие изменения в поведении пришлись не по душе, зато я вдруг нашла время для книжек, фильмов, до которых ранее не доходили руки.
Так, Лиза в Монако ищет себе «жирную рыбку», другие девочки – кто где, а в Москве остались единицы. Пишу какую-то глупость в чат, в ответ приходят смайлики, некоторые оставляют голосовые сообщения, заставляющие улыбаться от дурости. У всех сегодня похоже хорошее настроение.
Внезапно налетаю на что-то влажное и прохладное. Вскидываю глаза и цепенею. Передо мною стоит мокрый, голый Эмин. Ну как голый, плавки —это такое легкое недоразумение, которое нетрудно исправить.
Слежу за капельками воды, скользящими с его лица вниз, замирающими на подбородке, потом падающими на грудь. У мужчины хорошо развита грудная клетка, этот удивительный человек тратит время еще и на тренажерный зал. Нет у него сумасшедшей растительности на груди, всего лишь заманчивая темная дорожка от пупка, скрывающаяся за эластичной тканью плавок, дальше моя природная скромность не позволяет опустить взгляд.
— Я купаться… – голос сипит, во рту возникает невообразимая сухость и полное отсутствие каких-либо слюней. Эмин не кивает, даже не моргает, в упор смотрит мне в глаза темнеющим взглядом, от которого мое тело покрывается мурашками, а низ живота начинает ныть от волнения.
Стоит истуканом, даже не делает попытки прикоснуться, не сокращает расстояние между нами, которое и так минимально: еще чуть-чуть и моя кожа будет соприкасаться с его кожей.
Я делаю шаг сама, обнимаю Эмина за шею, прильнув к губам. Сама целую. Иногда инициативу следует брать в свои руки, иначе до скончания века прождешь первого шага от принца.
Принц еще держится, не отвечает на мой поцелуй, он словно мраморная статуя, только учащенное дыхание выдает в нем живого человека. Прижимаюсь к его влажному телу, путаясь пальцами в волосах, раздражая кожу подбородка щетиной. Что у мужчины в голове, только ему самому известно, но где-то программу «выдержка» клинит, и Эмин уже сам начинает прижимать меня к стене, отбирая ведущую роль. О нежности можно забыть. У меня через минуту начинает дико болеть рот, но в мыслях и близко нет оттолкнуть мужчину. Я упиваюсь его дикостью, его напором, отвечаю на поцелуи в такой же зверской манере – голодного животного. Мы сейчас подобны двум первобытным людям, осознавшим влечение друг к другу. Движения языка хаотичные, дерзкие, укусы на грани боли с толикой ласки.
Его ладони обхватывают мои груди, сжимают через бюстгальтер. Стону от этой грубой ласки и пронзившего меня удовольствия. Соски напрягаются, требуя внимания, и пальцы сразу же находят их через тонкую ткань. Виляю бедрами, трусь об его пах, чувствуя возбужденный член. Запах секса витает вокруг нас, будоражит кровь, остается преодолеть небольшие формальности в виде нашей одежды, и я отдамся этому человеку, не жалея ни о чем.
