Эхо далекой войны - страница 7

Вчера при попытке перейти Оку провалились 3 т.[19] авто и автомастерская. Я разгрузил свои машины и благополучно перебрался на левый берег. Вторую рацию не успел. Инж[енер] по вооружению, не спрашивая разрешения, взорвал лёд аммоналом с тем, чтобы вытащить свою машину. Этим отрезал путь десяткам других машин. Всю ночь строили настил, разобрали две конюшни.

д. Д… огромное село. Когда-то Ока-матушка крепко кормила их. Жили богато, но грязно. В церкви вкладывали огромные дары, они богаты и огромны, как соборы. Их много.

3.12.41

Я расстался с дивизией, в которой раб[отал] – 13 лет. Новое назначение меня отнюдь не прельщает. Я предвижу безделье и скуку до тоски по тому, к чему я привык.

Птицын[20] пригласил заехать в Москву, поговорить о новой работе.

Живут в подвале. Устроились неплохо, тепло, светло, сытно и водка.

От него я не услышал установки. Я много слышал разговоров вообще и ещё больше трепотни с матом. С утра работает радиола. Комиссар штаба произвёл на меня впечатление человека, который страшно доволен тёплому местечку. Как и все комиссары, где мне приходилось видеть, бездельничают, слоняются. На них противно смотреть.

Я знал, что у Птицына ничего не получу. Я хотел посмотреть, как они живут.

Встретил там Клаву Котенкову и Овчинникову. Очень просились ко мне на работу[21].

4.12

В селе К… моего штаба не оказалось. Даже не смогли точно указать, где штаб армии. В развилке дорог на Можайск и ст. К… пикетов нет, можно было легко проскочить к немцам, ориентиром к станции служили рвы и завалы. Само село было мертво и скучно, как кладбище.

Меня возмущало: неужели не могли дать точный адрес? Какое безразличие к тому, что человек едет на фронт. Ведь так легко можно влипнуть и попасть к немцу в лапы.

На ст. Кубинка на контрольном столбе в сумасшедшем клубке проводов висели два паука-линейщика. Они геройски трудились, наводя связь. Лейтенант с лицом задора и брызжущего смеха выручил меня. Он объяснил: штаб армии ушёл вот уже 15 дней как.

Живут неважно, тыл не обеспечивает даже махоркой. Курили мои папиросы жадно. «Герман» щупал миномётным огнём арт. позицию. Полёт мин напоминал полёт большой птицы. Багровая луна, точно облитая кровью, выползала из-за горизонта.

Возвращался обратно в село К-a. Луна уже разлила своё серебро, и потому опустевшее село казалось ещё более мёртвым и скучным. Нарастала злоба к исконному врагу немцу.

Матушка Русь, Русь святая, когда ж воспрянешь своим духом? Неужто не видишь, у самого сердца топчется ворог?

В телефоне на ст. Кубинка в 3 клм от противника я слышал такой разговор: «Ты понимаешь, начнём в 12 часов, а? Ровно в 12 часов ночи, Раиса Ивановна тоже готова, ты только подсоби нам, понимаешь».

Словоблудие, граничащее с предательством.

5.12

Видел живого и свежезамороженного фрица. Жалкие, не вызывающие сострадания. Одеты по-летнему, с шинелькой эрзац-сукно. В его роте 30 % обмороженных.

Я делаю прогулки по лесу и на всякий случай беру с собой винтовку.

6.12

Капрал Жан Берни из французского легиона перешёл на нашу сторону. Два батальона 4-х ротного состава. В его роте 50 ч[еловек] больных и обмороженных и 30 ч. убитых. Осталось 40 ч., так в каждой роте.

По данным разведки резервы продолжают идти. Когда же будет конец этим резервам?

11.12

Противник пятится, местами отходит почти без боя. Я мало верю тому, чтобы он отдал так добровольно позиции. Немец хитёр и коварен. Москву в лоб не взять. Очень возможно, что отходя, он заманивает. Мы не должны лезть в мешок, надо обеспечить фланги, а кавалерию Доватора в тыл по коммуникациям. Его силы иссякают.