– Я не знаю, что это, Холт, – огрызнулся Кайл, отчаянно пытаясь держать голос ровным, хотя его сердце бешено колотилось в груди, грозя вырваться наружу. Он чувствовал, как давление в голове усиливается с каждой секундой, как будто сам Разлом пытается проломить его череп, пробраться в самые потаённые уголки его мыслей. Голос Эллы, слабый, но настойчивый, почти умоляющий, снова зазвучал на самом краю сознания: «Папа… они уже здесь… они идут за тобой… беги, папочка, беги!» Он с силой стиснул зубы, пытаясь отогнать это наваждение, но ледяной холод, сковывающий его грудь, только усиливался.
Эва Картер, стоявшая до этого как вкопанная у терминала, быстро отсоединила свой нейроинтерфейс, её лицо было бледным, как полотно, но решительным. Она мгновенно оценила ситуацию, и её инженерный мозг уже искал выход, даже если его не было. Она выхватила свой импульсный пистолет и резко повернулась к команде, её голос прозвучал неожиданно громко и властно, как приказ на поле боя: – Мы не можем просто стоять здесь и ждать, пока нас сожрут! Если это какая-то аномалия, порожденная Разломом, нам нужно двигаться, искать выход! Если это что-то… реальное… – она на мгновение замолчала, её взгляд упал на тени, которые начали медленно, неотвратимо двигаться вдоль стен, отделяясь от них, – …тогда нам, чёрт возьми, придётся драться!
Лина Сайрус, прижавшаяся к холодной бетонной стене так, словно пыталась слиться с ней, дрожала всем телом, её руки с такой силой сжимали медицинский рюкзак, что костяшки пальцев побелели. – Это не может быть реальным, – бормотала она, её голос был едва слышен, прерываясь от ужаса. – Это Разлом… он играет с нами… он должен играть… правда, Кайл? Скажи, что это не по-настоящему! Пожалуйста!
Кайл хотел ответить, хотел обнадёжить её, но гул внезапно перешёл в резкий, раздирающий уши скрежещущий звук, как будто гигантские невидимые когти рвали на части сам металл и бетон бункера. Одна из теней на стене отделилась окончательно, вытекая из плоскости, превратившись в трёхмерную, кошмарную фигуру – искажённую, неестественно вытянутую, с длинными, изогнутыми, как у паука, руками и пустыми, бездонными глазницами, из которых сочился тот же слабый, мертвенный свет, похожий на свечение далёкого «Эхо-7». Она двигалась медленно, но с какой-то жуткой, нечеловеческой целенаправленностью, направляясь прямо к оцепеневшей от ужаса Лине. Другие тени, одна за другой, начали следовать её примеру, их движения были рваными, дёрганными, как у сломанных, неумело управляемых марионеток.
– Лина, с дороги! Отойди! – крикнул Кайл, инстинктивно бросаясь к ней и с силой отталкивая её в сторону, за массивный обломок бетонной плиты. Он вскинул ружьё и выстрелил. Импульсный заряд, вспыхнув синим, ударил прямо в центр тёмной фигуры, но вместо того чтобы рассеяться или хотя бы взорваться, тень лишь на мгновение дрогнула, как рябь на тёмной воде, и продолжила своё медленное, неотвратимое движение. Заряд прошёл сквозь неё, оставив на стене позади дымящуюся, оплавленную отметину, но не причинив самой тени ни малейшего вреда. Кайл почувствовал, как ледяные щупальца паники начинают сжимать его горло. Это не было иллюзией. Это было что-то гораздо, гораздо худшее.
– Они неуязвимы! Наши выстрелы проходят насквозь! – в отчаянии крикнула Эва, открывая беспорядочный огонь из своего пистолета. Её выстрелы тоже не дали никакого результата, лишь на мгновение осветили зал яркими вспышками, от которых тени, казалось, становились ещё темнее, ещё плотнее. – Мы не можем сражаться с этим! Нужно уходить, Рейн! Сейчас же! Пока нас не окружили!
