Тем не менее, за своё поведение и реакцию на поступки окружающих несу ответственность только я.
Словно подслушав мои мысли, вскоре меня перехватил Александр Мстиславович.
– Добрый день, Ангелина. Эдриан, полагаю, не с вами? Равный Вулу несколько минут назад сообщил мне, что он отправился в свою часть леса. – Александр Мстиславович устало потёр переносицу. – Пока мы с вами будем идти в библиотеку, расскажите мне, что случилось.
Запинаясь и бормоча себе под нос, я неуклюже пересказала ему произошедшее на тренировке.
– Что ж, я допустил оплошность. – Александр Мстиславович вздохнул и посмотрел наверх, поглаживая набалдашник трости. – Я поговорю с Эдрианом. Если бы не бесконечные собрания, я бы присутствовал на каждом вашем занятии, но, увы, пока это невозможно…Постарайтесь поладить с ним, хорошо?
Не хочу, не хочу, не хочу…
Я кивнула, стиснув лямки рюкзака.
Библиотека, что и следовало ожидать, отличалась немалыми размерами (не уверена, но кажется, она занимала первые три этажа преподавательской башни). Её пространство условно делилось на две части: в одной расположился читальный зал, в другой – книгохранилище. Чтобы попасть в отдел, где выдавались книги, необходимо было пройти через весь читальный зал и спуститься на этаж ниже. Те, кто заведовал библиотекой, сидели за длинной стойкой, огораживавшей стеллажи, и у отвечали каждый за свою секцию. Кто-то присматривал за исторической литературой, кто-то – за учебной, а кто-то охранял редкие экземпляры.
– Подождите меня минутку, – попросил Александр Мстиславович и подошёл к упитанной низенькой женщине в огромных очках, которая была точной копией нашего доброведа. Наверняка терранка! – Равная Кора, прошу Вас разрешить нам сегодня заниматься в зале Стеллы. И будьте так любезны предоставить нам следующие книги…
Спустя несколько минут мы проследовали за равной Корой, которая почему-то повела нас не наверх, а вниз, в небольшую комнату, «прилепившуюся» к стене первого этажа, где хранилась большая часть литературы.
Зал Стеллы выглядел совсем невзрачно по сравнению с читальным: не было ни лакированных полов, ни огромных рисованных изображений магических существ, ни изящных светильников и люстр, ни комнатных растений. В центре стоял один единственный на весь зал стол с несколькими стульями, и только он ярко освещался.
Но прелесть комнаты была не в этом. Когда я подняла голову, то в ту же минуту замерла, пытаясь понять, как изображение может быть…как оно может быть…кто мог нарисовать так…Я видела достаточно много картин, и вживую, и в интернете, и сама рисовала, но моего опыта оказалось мало. Возможно, такие художники рождаются один на всю вселенную…
Кто-то – полцарства за то, чтобы выяснить, кто! – нарисовал все миры Стеллы в форме звезды прямо у меня над головой.
– Вот это, – Александр Мстиславович указал на центр фигуры, – наше Междумирье.
Загадочный мастер изобразил на месте Риддана до мурашек реалистичный пылающий шар, к которому тянулись руки разных существ с восьми точек звезды. Основания оставшихся двух почему-то были пустыми.
– Это, – он начал двигаться по часовой стрелке, – Игнис. Символ этого мира – саламандра, поэтому именно её изобразили на росписи.
– То есть это мир Айлона? – изумленно спросила я, во все глаза рассматривая крупное золотисто-рыжее существо, похожее на земную ящерицу. Тело у него было вытянутое, продолговатое, с хвостом в два раза больше туловища и идущим вдоль хребта гребнем.
