Экология чувств. Или этюды о воспитании - страница 5

Но вернусь к занятию. Снова спрашиваю, но, а вы сами знаете откуда вы появились. И снова ехидненькие ответы: «из капусты, бабушка у цыганки купила, и в хлеве овечка нашла и хи-хи.»

– Ребята, я же с вами серьезно говорю. Мне жаль, если вы не знаете. Я сделала расстроенное лицо. И они хором сказали: «Да в больнице нас родили».

– А почему тогда вы мне говорили всякую чепуху?

– Нам говорили, что мы еще маленькие, это глупости. Об этом с нами говорить нельзя.

Один мальчик (у него папа гинеколог) сказал: «Я же им рассказывал, как рожают детей.»

И говорит мне вымученным-страдальческим голосом: «Вы бы знали, как это больно!» Этот мальчик однажды «дежурил» с папой и присутствовал на родах.

– Ребята, Дима вам рассказывал, а дома вы говорили со своими родителями об этом?

Многие сказали – нет. На вопрос «Почему?» «Ругаться будут!» Даже были такие ответы – набьют. Многие дети больше общаются с бабушками и дедушками. Разговаривали. Ответы разные: подрастете – узнаете.

– Ребята, а вы не обижаетесь на родителей, что они вам так говорят?

– Нет!

После этого «нет» мне стало страшно. И я вспомнила новеллу Стефана Цвейга «Гувернантка».

«Девочки были оскорблены ложью своих родителей. Из веселого уюта детства, они как бы попали в бездну, теряя веру в родителей, любовь к ним, утрачивая доверие к людям, пугаясь жизни, подобно темному лесу, через который им предстояло пройти».

Мы с детства приучаем ребенка к унижению, не замечая этого. А оборачивается это тем, что при живых родителях – дети воспитываются в домах ребенка и детских домах. Стариков сдают в дома престарелых и инвалидов.

У меня шла серия занятий, на которых дети рисовали портреты своих пап и мам.

Но прежде, чем рисовать портреты своих близких, мы с детьми рисовали человека – вообще, т.е. взрослого. В рисунках детей разных дошкольных учреждений повторялась закономерность – рисунки были безликие, невыразительные, хотя я просила обратить внимание на одежду прохожих, их лица. Этому я не была удивлена. Я предполагала этот результат т.к. дети через себя, через свои эмоции, чувства не пропускали встречных. Они и должны быть для них безликими. Но дело в другом – дети не помнят лиц своих родителей. На занятиях, когда мы рисовали портреты пап и мам мне постоянно приходилось напоминать: «Вспомните, дети, какие губы у вашего папы – тонкие, пухлые и т.д., брови. А уши? – Может они торчат? А может прижаты к голове.» Просила посмотреть детей друг на друга.

Девочки, да и мальчики с большей охотой рисуют мам, но у них они получаются вымышленными. Дети стремятся показать их лучше, красивее и даже изменить им имя, особенно в последнее время на героев киносериалов.

А вообще дети с удовольствием рисуют дом, танк, куклу; что угодно только не родителей.

И еще одну особенность отметила, работая с детьми с серией занятий «Олицетворение материнства». Я давала детям репродукции картин: «Мадонна на троне» художник Круг фра Бартоломмео; «Мадонна с младенцем» художник неизвестен XVI в.; «Мадонна с младенцем» художник Пьетро Перуджино и мн. др.

Дети понимают искусство. Работу по одним и тем же репродукциям проводила в средней, старшей и подготовительной группах.

(средняя группа)

– Дети, что бы вы могли сказать об этих картинах?

– Они хорошие.

– Почему?

– У них красивые красные платья. Они мамы.

– А почему вы так решили?

– У них такие хорошенькие ребенки – это не ошибка, одна девочка, показывая на репродукцию картины неизвестного художника «Мадонна с младенцем», сказала: «Она его т.е. ребенка так любит, ой тю-тю-тю» и т. д. Дети средней и в первой половине года старшей группы в портретах иногда видели то, о чем взрослый бы и не подумал. У детей с рождения закладывается где-то внутри эмоциональная культура, но своей занятостью, невниманием к детям губим этот прекрасный дар, данный каждому человеку от природы. Работая с этими же репродукциями с детьми в старшей, в подготовительной группе я не отмечала у детей такого видения внутреннего содержания у изображенных на портретах. Шло перечисление – во что одеты, сидит или стоит данный человек.