Экспедиция надежды - страница 28

– Я же говорил тебе четыре миллиона триста пятьдесят пять тысяч раз: не надо преувеличивать!

Бальмис смеялся всегда, то ли из вежливости, то ли по необходимости, потому что иронию и шутки он попросту не понимал. Он и представить себе не мог, что ему придется в будущем столкнуться с Хосе де Итурригараем, утонченным андалузцем, в самый ответственный момент своей жизни.

Общение с военными врачами, профессионалами, получившими образование за границей за королевский счет и мечтавшими о внедрении современной медицинской науки в Испании, для Бальмиса явилось неким питательным бульоном, открывавшим новые перспективы. Бальмис обогатил свой опыт и пополнил знания в областях, далеких от хирургии. К примеру, доктор Тимотео ОСканлан, один из поборников вариоляции, посвятил его в методику инокуляции[15] в борьбе с оспой. Другой врач обучил его различным способам лечения сифилиса. Проведенное в Альхесирасе время расширило горизонты молодого хирурга. «Я все больше чувствую, что мой путь – это наука», – писал он отцу.

После двух лет осады, принесшей жестокие страдания защитникам Скалы, когда они уже были готовы сдаться, английская эскадра под командованием адмирала Родни разгромила испанский флот, защищавший бухту Кадиса. Хотя огромные плавучие батареи испанцев открыли артиллерийский обстрел Гибралтара, англичане смогли пробить заграждение и триумфально вошли в Пеньон[16]. Голодающие обитатели крепости набросились на продукты и боеприпасы, которые Родни вез с собой из Англии, а также на трофейное имущество захваченного по пути испанского конвоя.

Среди испанцев воцарились уныние и злоба. Бальмису не удалось поучаствовать в финальном победоносном сражении, и вследствие этого он не получил ожидаемых наград. Это было уже второе военное поражение в его жизни.

Но истинным полем боя для него была его карьера, и здесь он одерживал победу за победой. За свое поведение во время осады, за проявленное усердие и пунктуальность при исполнении обязанностей он был отмечен начальством и повышен в звании до военного хирурга. Он получил увольнительную на неопределенный срок и вернулся в Аликанте в ожидании нового назначения. Сыну его уже исполнилось два года.

– В следующий раз мы с сыном поедем с тобой, – заявила Хосефа.

После стольких лет армейской жизни оказалось очень приятно вести размеренное существование в большом семейном особняке Бальмисов, где теперь поселились и его жена с сыном. Но в этом замкнутом мирке самому Бальмису не хватало воздуха. Работу своего отца и деда и связанные с ней ограничения он уже знал досконально. Чему он мог здесь научиться? Ему недоставало общения с великими врачами, которые поощряли его любознательность и стремление учиться. К двадцати восьми годам он был женат скорее не на Хосефе, а на военно-полевой медицине.

В один прекрасный день пришло письмо на официальном бланке его полка. Полковник требовал его участия в качестве первого помощника главного хирурга в новой экспедиции; целью кампании была ликвидация банд мятежников, восставших против короля в Новой Гранаде[17], а затем им надлежало отправиться в Мексику. В письме требовали как можно скорее завершить все дела и прибыть в Кадис. Саморским полком командовал сейчас генерал Бернардо де Гальвес, тот самый офицер, которому Бальмис прижигал рану на ноге во время сражения в Алжире. Гальвес продолжил свою блистательную карьеру в Америке, где основал город Галвестон и был назначен губернатором Луизианы.