– Это не тот молодой темноволосый парень, которого ты показывала. Нет. Он будет другим. Совершенно другим. Он будет отличаться своим, как бы это попроще сказать, шармом. Ты почувствуешь эту силу. А пока, – взяв рисунки, он начал их рвать прямо на моих глазах, – никто не должен знать об этом. И нажав на моей шее какую-то точку, я провалилась в глубокий сон.
Очнувшись уже дома, я пыталась переварить то, что сказал мне Аларик. Елки, какие-то прикосновения. Чушь собачья. Через пару дней я узнала, что мой учитель уехал обратно на родину в Грузию. Я плакала несколько дней подряд. Мы даже не попрощались. Но его слова отложились в моей голове. Я ждала тот день, когда рисунки станут явью, ведь я понимала, что тому, кто обучал меня магии, точно нечего скрывать.
В последнее время мне было очень тяжело. Я постоянно оставалась наедине со своими мыслями и чувствами, ругая себя за то, что отличаюсь от других. Мне казалось, что меня не принимают и не дают возможности раскрыть свой потенциал. Я чувствовала себя белой вороной.
Единственным человеком, который всегда был рядом, была моя подруга детства Кира. Она жила в другом городе, но всегда приходила на помощь, независимо от того, находились мы рядом или нет. Наши мамы начали общаться ещё тогда, когда у нас выпадали молочные зубы. Мы были совершенно разными, но это не мешало нашей дружбе. Мы часто ссорились, дрались и кусались, но это только закаляло нас. С каждым годом мы понимали, что не сможем друг без друга, и пообещали, что никогда не расстанемся, кто бы ни пытался нас разлучить.
– Обещай, что мы навсегда останемся лучшими подругами?
– Клянусь! – мы сжали в кулак маленькие ладошки и, глядя друг на друга, были едины.
Когда Кира приезжала на летние каникулы, это был единственный лучик света в моей серой жизни. Я мечтала, чтобы моя единственная подруга переехала ко мне в Ставрополь, но это было невозможно. Оксана Рыкова, мама Киры, работала в школе сутками напролёт, чтобы заработать на дом и обеспечить им с дочкой комфортную жизнь вдвоём.
Родители Киры развелись еще в молодости, и ее отдали на воспитание бабушке. Она жила в Санкт-Петербурге, который ей нравился, хоть и скучала по дому. Кира мечтала вернуться, и судьба услышала ее. Подруга переехала в Ставрополь раньше срока из-за смерти бабушки, оставив её в смятении. Ей было тяжело показать свои чувства, но я знала, что она глубоко ошарашена. Она долго смотрела на закаты солнца, сощурившись, и думала о прошлом.
– Эй, сестренка, все в порядке?
Мы называли друг друга негласно сестрами, чтобы проще было объяснить, кто мы друг другу.
– Не трогай меня, и без тебя паршиво, – она давила в себе ту боль, что копилась в ее душе.
Она была полностью подавлена, ведь в Питере у нее были друзья и ее парень. Я грустила вместе с ней, но внутри меня нарастало счастье от того, что я больше не буду одинока. Тем более у меня начинались новая жизнь и школа. В первые дни я полностью замкнулась в себе. Поначалу было трудно влиться в коллектив, но со временем все стало намного лучше. Новые одноклассники никогда не давали мне горевать, и я постепенно окунулась в насыщенную школьную жизнь.
Впоследствии я обзавелась парочкой подруг, но все же не было никого, кто был бы ближе Киры. Она поселилась в нашем доме вместе со своей мамой и пошла вместе со мной в одну и ту же школу. Подруга быстро освоилась на новом месте и завоевала хорошее отношение со стороны одноклассников, особенно со стороны парней, чему я не была удивлена. У нее был дар завоевывать чужие сердца, особенно мужские. При этом матушка природа не забыла щедро одарить ее стройной фигурой и глазами цвета сирени в обрамлении густых ресниц.
