– Да? Я…
Футболист собрался было продолжить, но тут же прикусил язык – с этим Пинским следует держать себя осмотрительнее – куда ещё может завести эта история с травмой.
– Если бы Вы встретились с этой красавицей, она Вам, возможно, запомнилась бы – вот, взгляните на её фото.
Пинский достал из внутреннего кармана пиджака фотографию и протянул Футболисту.
– Что скажете?
Футболист посмотрел. Ну, да…
– Правда, симпатичная, – сказал он как можно индифферентнее, хотя с первого взгляда узнал – это, конечно, она. Да и как не узнать? В тот вечер под деревьями было довольно темно, и вообще она показалась ему тогда не явью, а как во сне. И Пинский безусловно прав: увидишь её раз – и не удастся забыть.
– Таким образом, Вы ничего более не в состоянии добавить? – Спросил Пинский, внимательно рассматривая Футболиста стальными глазами.
– Только одно: она действительно хороша. Но не на фото я никогда её не видел.
Пинский поднял со стола берет:
– Что ж, это пока всё, что мне хотелось узнать. Прошу пардону за беспокойство.
– Ладно.
Когда Пинский ушёл, Футболист встал под душ и задумался. Над этой хитрой историей надо бы хорошенько поразмышлять. Как она может развиваться? Даже в кровати он продолжал шевелить извилинами своего мозга, пока в комнату ни прошмыгнули сумерки. И он, как ему казалось, всё последовательно продумал. Факты явно не совмещались, и у дотошного еврея Пинского были-таки основания считать, что Крайнев погиб не в автомобильной катастрофе, как прошуршали газеты, но через некоторое время после. И Пинский пришел к очевидному ему выводу, что это был не несчастный случай, а убийство. Но Футболисту об этом откровенно ничего не сказал. И это становилось понятным и логичным. Дальнейшие рассуждения Футболиста сводились к следующему.
Возможно, Пинский подозревал кого‑нибудь, но не мог высказать своих подозрений постороннему человеку, каким был для него бывший спортсмен, поскольку у него ещё не было веских доказательств. Если же он без этих доказательств обвинит кого‑то, то этот кто-то может обратиться в суд против страховой компании, в которой раньше работал Пинский, и тому просто так это с рук не сойдёт. К тому же компании в общем‑то всё равно, погиб ли Крайнев в результате несчастного случая или был убит, – в любом случае предстояло выплачивать страховку в очень кругленькой сумме. И только в одном случае можно было бы не платить: если удастся доказать, что Крайнева убила его собственная жена. Именно она получала бы страховую сумму. Значит, Пинский уверен, что супруга Крайнева замешана в гибели мужа. Факт. Не просто же так он интересовался ею, и не мог понять, почему она не пришла в больницу, когда Футболист несколько месяцев валялся там. Странным показалось Пинскому ещё и то, что Футболист ни разу не видел её, хотя был на озере не один раз. Но картина становилась всё более понятной… И у Футболиста было преимущество перед Пинским. Увидев её фотографию, он сразу сообразил, почему она не пришла навестить его – всё просто: она боялась, что он узнает её. Вот где собака порылась, как сказал классик. Вот почему и Пинский до сих пор копается в этом деле. А прошло столько времени.
Своё заключение полиция вынесла почти сразу, и компания должна была, считаясь с этим, выплатить страховку. Но всё-таки как‑то странно… А что заставило Футболиста ответить Пинскому, будто он её никогда не видел? Да то обстоятельство, что он тоже не был с ним откровенен до конца. Что ж, пусть теперь один ищет, как Мухтар. Футболист поднялся с кровати и пошёл теперь уже ужинать, а не обедать, и когда вернулся, было немногим больше девяти вечера. Он взял книгу о рыбалке, решив почитать от нечего делать, но перед глазами снова возник облик прекрасной брюнетки, очень красивой и очень богатой… Которая станет ещё богаче, когда той трагической ночью, благодаря муженьку‑пьянице несчастный Футболист улетел с шоссе в глубокую обочину…
