— Бабушка ферму им продала, когда совсем слабой стала. Точнее, часть фермы. А часть — моя. У нас с Михоуком договор. По-настоящему! Я сдаю свою часть в аренду, а он мне помогает с едой, школой и всякими разными вопросами, — серьезно сказал Мирослав, тщательно проговаривая слова. — И не смотрите так, я не маленький уже, мне целых двенадцать. И молоко я каждый день пью, чтобы выше стать…
— Конечно-конечно, — я тут же закивала, ведь никоем образом не хотела его задеть. — Это очень разумно с твоей стороны. По-взрослому.
— А то! — довольно улыбнулся мальчик.
Дэвид между тем ругался под нос всякими нехорошими словами. Транспорт почти стоял, а ведь до Ленпорта оставалось не так и много — вон, рукой подать. Дорожная полиция блокировала полностью часть дороги, ведущую из Ленпорта, пустив поток машин в две стороны по оставшимся полосам. И ползли мы теперь со скоростью черепахи.
А нам маленького эспера нужно было довезти в школу. А как после трудового дня, а мне еще и после трудовой ночи, хотелось уже домой скорее! Так что сидела я, с одной стороны, как на иголках рядом с эспером, а с другой зевала, уже даже забывая прикрывать рот рукой.
И только через минут двадцать или около того, когда Мирослав съел с десяток найденных батончиков, а я уже всерьез начала клевать носом, мимо затора промчалась вереница электрокаров — с затемненными окнами и правительственной окраски. Сопровождение тоже имелось и, что вот совсем неожиданно, это были нелюди.
— Надо же, — так же как и я удивился Дэвид. Так-то мы привыкли, что даже Искажение не изменило привычек человеческой власти, кто бы ни был во главе, на обычный народ частенько махали рукой и творили, что нужно левой пятке, мол, ничего, потерпят. Да и те же илойцы предпочитали поезда кортежам электрокаров.
— Куда это их понесло? — я попыталась углядеть, сколько было промчавшихся машин, возможно, отличительные особенности заметить. Интересно же! Да и охота сделать предположение, кто и куда направился, а потом получить подтверждение в завтрашней газете.
— Не знаю куда, но авто там были не только пассажирские, — буркнул Дэвид и завертел руль электрокара, чтобы выгодно проскочить в образовавшийся проем. Регулировщики как раз пытались наладить дорожное движение.
Я потянулась написать сообщение на коммуникатор одному из своих информаторов, но вовремя вспомнила, что тот разряжен. Впрочем, никакой срочности в этом не было: приеду уже домой, тогда и спишусь, а может, и вовсе завтра этим займусь. Бессонная ночь не прошла даром, и теперь голова болела от усталости. И за это тоже я не особо любила ночные смены.
Улицы Ленпорта пролетели в одно мгновение — и вот Дэвид уже искал, где припарковаться по адресу, который нам дали шарен. Если бы не табличка у ворот «Учреждение образования и воспитания», я бы подумала, что за высоченным серым забором находится или склад оружия, или тюрьма. Хотя, возможно, я ошибалась и внутри все выглядело как раз прилично… Или нет?
— А на много минут опоздали? — Мирослав выглянул между сидений, когда кар остановился. У меня руки зачесались вытереть его губы и щеку, измазанные шоколадом. Вот, абсолютно уверена, что он сейчас этой самой щекой приложится к сидению! Но порыв я сдержала, только на вопрос ответила вопросом:
— В школу спешишь? Тебя встречать-то будут?
Мальчик замялся, как будто не знал, что ответить.
— Ребенок и спешит в школу? Еще и в такую? — хмыкнул недоверчиво Дэвид и поинтересовался о другом, мне бы такое в голову не пришло: — Мир, за опоздание наказывают?
