Энциклопедия внутренних путешествий. Путь психонавта - страница 20

Активный алкалоид был извлечен из Tabernanthe iboga в 1901 году Добовским и Ландрином и назван ибогаином. С 1930-х по 1960-е годы ибогаин продавался во Франции в форме препарата Lambarène, экстракта растения Tabernanthe manii, и продвигался как умственный и физический стимулятор; он исчез с рынка в 1966 году. Активные алкалоиды также извлекались из Peganum harmala, Banisteria caapi и гармалина (имевшего названия банистерин, ягеин, телепатин). Активные вещества в секреции жабы Bufo alvarius были идентифицированы как производные триптамина диметилтриптамин (ДМТ) и 5-метокси-ДМТ; психоделические свойства буфотеина (5-метокси-ДМТ) остались неопределенными. Те же триптамины оказались действующим веществом карибских психоделических смесей.

Золотой век психонавтики начался, когда Альберт Хофманн синтезировал алкалоид спорыньи ЛСД-25 и обнаружил его психоделический эффект. Это открытие обычно описывается как случайное, но все было немного сложнее. Сам Альберт Хофманн предпочитал называть его «счастливым случаем Серендипа». Это слово пришло из старой персидской сказки «Три принца из Серендипа» (Шриланка) – истории о трех братьях, которые путешествуют вместе и обнаруживают, по воле случая и благодаря смекалке, особенности потерявшегося верблюда. По некоторым едва заметным признакам им удается заключить, что верблюд, идущий перед ними по дороге, имеет всего один глаз, у него нет зуба, он хромой и везет на себе беременную женщину, на одном боку у него мед, а на другом – сливочное масло. Альберт Хофманн впервые синтезировал ЛСД-25 в 1938 году как двадцать пятое вещество в ряде производных лизергиновой кислоты, основного компонента алкалоидов спорыньи. Название этой кислоты отражает тот факт, что она производится путем растворения (греч. lysis) спорыньи. Соединения спорыньи используются в медицине для остановки гинекологических кровотечений, облегчения болей при мигрени и для улучшения кровоснабжения головного мозга у возрастных пациентов. Так что ЛСД-25 – это то яблоко, что упало далеко от яблони.

Следуя заведенному порядку, Альберт отправил образец в фармакологический отдел для анализа. Ответ из лаборатории не внушал оптимизма. В нем ЛСД-25 описывался как вещество, не представляющее особого интереса и не заслуживающее дальнейших исследований. В последующие годы Альберт продолжал синтезировать различные производные лизергиновой кислоты, но почему-то ЛСД-25 не выходил у него из головы. Он не мог избавиться от докучливого чувства, что сотрудники лаборатории упустили что-то важное. Он еще раз перечитал лабораторный отчет и обнаружил, что у некоторых мышей после введения дозы ЛСД-25 обнаружилось психомоторное возбуждение. Он пришел к выводу, что благодаря структурному сходству с никетамидом, стимулятором центральной нервной системы, возможно, будет интересно испытать его как потенциальный аналептик. Наконец, в 1943 году, это ощущение так обострилось, что он решил синтезировать еще одну порцию ЛСД и протестировать его. Но какие бы изощренные испытания ни проводились, эксперименты с животными никак бы не позволили обнаружить психоделические свойства этого вещества. Вот тут-то произошло одно замечательное событие.

Альберт Хофманн с моделью молекулы ЛСД-25.

Альберт, занимаясь синтезом, начал ощущать что-то странное: накатили какие-то волны эмоций, появились странные цвета, а восприятие окружающего пространства претерпело существенные изменения. Вначале он опасался, что у него возникло психотическое состояние, но, когда он через два с половиной часа вернулся в норму, он пришел к выводу, что интоксикация могла быть вызвана веществом, с которым он работал. Через три дня он решил проверить эту мысль и поставить на себе эксперимент. Он приготовился к работе на предстоящий день и принял малую дозу ЛСД-25. Будучи, по его собственным словам, весьма консервативным, он принял мизерную, по его представлениям, дозу в 250 микрограмм, это лишь 25 % дозы алкалоидов спорыньи, которую обычно принимают.