Энэр - страница 51

Было очевидно, что, находясь на открытой местности, скафандр также был обнаружен. Часовой, стоявший на опушке, что-то говорил по рации, но стрелять или окрикивать не решился.

Скафандр прошёл в лес и, запев «Нич яка мисячна…», запрыгнул на первый танк.

С грохотом упал ствол орудия, отвалился ствол пулемёта и прочертилась линия на двигательном отсеке.

Спрыгнув на землю, скафандр вдобавок отрезал ведущие колёса и, продолжая петь, направился к следующему танку.

Служивые в полевой форме, держась в сторонке, глядели во все глаза.

После третьего танка скафандр был атакован струёй огня – лупили прямо в упор, но, вопреки надежде нападавших, огонь не прилипал к скафандру, а падал вниз и горел лужей. Кузя вышел из лужи огня и прыжком настиг пожарника. Тот, отбросив огнемёт, пытался убежать, но скафандр, схватив его за шкирку, как нашкодившего котёнка, потащил к горевшей луже…

Скафандр медленно подводил его лицо всё ближе к огню, продолжая петь песню. Служивый пытался вырваться, выписывая кренделя руками и ногами, но огонь приближался неотвратимо.

Когда смельчак взвыл истошно, Кузя отбросил его от огня. Обмочившийся вояка бросился наутёк.

Скафандр успел «обработать» ещё пару танков, как военные забегали – и оставшиеся танки взвыли. Ближайший взвывший замолк от движения руки, но, пока он «обрабатывался», остальные двинулись из леса на поле. Кузя стал гоняться за ними, как в азартной игре, и резать траки. Одни встали, другие закрутились на месте, а третьи прибавили газу, рассыпаясь в разные направления, как горошины…

Кузе пришлось изрядно побегать за «горохом», и они, остановленные, выстроились полумесяцем. Лишь нескольким «бэшкам» удалось улизнуть.

После «разминки» скафандр продолжил «обработку», напевая песню и не трогая экипажи, а закончив «работу», помахал всем «зрителям» рукой и, поклонившись, как со сцены, удалился.

Скафандр шёл по следам «бэшек».

Новое жужжание, догнавшее его, вновь остановила Стрела.

Следы привели в село, где в тени садов пустующих хат пряталась масса бронетранспортёров, артиллерийских установок, миномётных комплексов и прочей техники.

Скафандр снова принялся выводить из строя технику, но военные на сей раз оказались сноровистей: село заурчало, и техника повылазила из укромных мест на улицы в намерении улизнуть. Скафандру вновь пришлось ловить «горох». Он бегал по улицам и останавливал двигавшихся.

На сей раз улизнула львиная доля, но и остановленный «урожай» был немалым.

К вечеру скафандр «обработал» остановленных, а потом остался в кругу солдат, сидевших на скамейках у костра. Те, поначалу опасавшиеся, понемногу разговорились и стали выведывать у Кузи, кто он и откуда. Кузя замял тему о себе и перевёл разговор на жизнь и быт солдат в намерении определить для себя, что заставило их участвовать в этой войне. Выяснилось, что причиной были только деньги, которые нужно отрабатывать, стреляя и убивая. Это возмутило Кузю, но он постарался не выдать своего гнева, а убеждал парней бросить эту грязную работу и заняться чем-нибудь достойным, но ватага, уже привыкшая к дармовому баблу, не желала считать киллерскую работу грязной. Кузя стал мысленно напевать, чтобы не разъяриться окончательно.

– Так хто ти такий?! – навязчиво прогутарил один из них, а прочие уставились, ожидая ответа.

– Я – народ России! – ответил Кузя, но, молвив это, тотчас предположил следующий вопрос и сразу дал ответ: – Я категорически против того, что здесь творится!