ФОРМУЛУ ЛЕСА МОЖНО ВЫВЕСТИ ЧЕРЕЗ ТРИ СОСНЫ. ТЕ САМЫЕ, В КОТОРЫХ НЕ ЗАБЛУДИТЬСЯ
Оригинален и близок к «табличному» был и найденный ход к запоминанию определений: все они были переформулированы по единой системе, подчёркивающей черты их общности и отличия, заставляющей их аукаться между собой. Такая «сетка» определений уже мало нуждаются в запоминании: одно ведёт за собой другое.
А пути решение задач делались наглядными и очевидными за счёт разделения химической и математической частей.
Вместо требования упорной борьбы с бесконечным числом примеров здесь выделяются, с одной стороны, возможные типы химических реакций, с другой – применяемые математические операции. В результате обнаруживается, что в десятом классе нужно решить не сто, не двести, не триста – не чем-больше-тем-лучше задач – а разобраться со вполне определённым числом реакций и уметь применять дюжину математических алгоритмов. А в остальном – уметь видеть сочетания прототипов.
Программа же выстраивается таким образом, что каждый этап в ней опирается на предшествующий и определяет последующий; содержанием его служит не отвлечённое информирование, а разрешение старых проблем и постановка новых.
Главные специфические проблемы предмета выделяются изначально. Одновременно тщательно рассматриваются все возможные теоретические ключи к ним, обрисовывается общая картина курса. После такого интенсивного вступления ученики уже начинают свободно ориентироваться в предмете, понимать, что и зачем они делают, чем владеют, а чем нет, изучать те или иные области настолько глубоко и подробно, насколько посчитают нужным.
ЗАПУТАТЬ, ЧТОБЫ СТАЛО ПОНЯТНО
ПРОБЛЕМЫ, УКРЕПЛЯЮЩИЕ ЧЕЛОВЕКА
Итак, открытия Николая Зайцева – ближайшие родственники дидактики Бориса Цукермана. Другая столь же значимая линия родства тянется к идеям развивающего обучения, сформулированным Леонидом Занковым: осознанность школьниками процесса обучения, высокий уровень трудности, ведущая роль теоретических знаний, продвижение быстрым темпом, оценивание работы только за продолжительное время, обучение и развитие всех за счет сотрудничества разных по интересам и уровню способностей учеников…
Борис в подростковой школе реализовал эти принципы, пожалуй, куда полнее и результативнее, чем сам Занков в своих методиках для начальных классов.
Опираясь на системный подход, Борис Цукерман смог придать настоящую эффективность мысли о том, что развитие ученика зависит не столько от ответов, которые несет учитель, сколько от вопросов и проблем, которые он задаёт.
В этом смысле ещё одним дидактическим наследием, по-новому зазвучавшим в методиках Цукермана, стал проблемный подход. О проблемном обучении говорили и говорят разное. Далеко не безосновательна была и жёсткая критика в его адрес: «Проблемное обучение хорошо только в классах с отобранными детьми; оно сбрасывает слабых со счетов; оно отупляет обычных учеников!»
Борис продемонстрировал, как проблемный метод способен не только не отбрасывать неуспевающих, но делать так, что именно за счёт него и может происходить по-настоящему полноценное восстановление отстающих. «Дело ведь не в том, что я нашёл хороший способ преподавания химии. Я верю в свою дидактику, прежде всего, как в систему реабилитации, за счёт которой каждый ученик начинает сознавать себя как способного действовать разумно, ставить перед собой цели и достигать их».
