Немудрено, что с таким количеством химозной пищи в этом городе, работа всех жителей так или иначе была связана с производством еды, как для Гулаграда, так и для других городов.
Работа же Геннадия – это, скорее, исключение для подозрительных в плане приверженности идеям Империи граждан. Однако кулинарные способности Феофанова были настолько велики, что «сильные мира сего» пока закрывали глаза на его симпатии к повстанцам. По крайней мере, прямых доказательств связи Геннадия с этими людьми не было, а так великолепно готовить настоящую еду, о которой почти все забыли, никто не умел.
Геннадий Феофанов был одним из немногих жителей Гулаграда, кто продолжал варить настоящую пищу, несмотря на строгое контролирующее и регулирующее влияние Империи. Его уникальные кулинарные способности и знание традиционных рецептов привлекали внимание не только горожан, но и посетителей из других городов. Вкусы и ароматы, которые он воплощал в своих блюдах, заставляли людей забывать о бездушной искусственности, окружающей их повседневную жизнь.
Семья у шеф-повара была небольшая: он, жена Агафия и сын Глеб десяти лет. Мальчик, разумеется, приёмный, как и все дети Империи. Своих иметь не разрешалось – за этим следили, и нарушение запрета строго каралось. Но именно в семье Геннадия и Агафии данный закон был как нельзя кстати: супруги не могли иметь детей, поэтому с большой радостью взяли ребёнка на воспитание. Огорчало одно: дети Империи, выращенные на фермах, отдавались сначала в детский сад, где с малых лет им навязывались идеалы и правила Империи. Геннадий же со своей женой хотели попытаться привить Глебу то, во что они верили сами. К сожалению, заложенное в младенчестве очень сложно поддаётся перевоспитанию, а растить ребёнка с младенчества – нельзя. Однако супруги не сдавались. Конечно, Глеб, как и все дети, всё свободное время проводил возле компьютера: в первую половину дня этого требовало дистанционное обучение в школе, во вторую – игры с друзьями.
Тем не менее, родители старались внушить ему ценности, которые были противоположны идеалам Империи. Они рассказывали ему о важности свободы мысли, о необходимости сохранять в себе частичку души, не примирившись с массовой манипуляцией. Они верили, что одна честная и творческая душа может изменить всю систему.
Хотя Глеб не всегда полностью понимал всё, что говорили ему Геннадий и Агафия, он чувствовал, что в их словах есть смысл. Он видел страдания и несправедливость вокруг себя, он ощущал невидимые оковы, которые препятствовали росту его души. И ему не хотелось подчиняться этим оковам.
Несмотря на свои удачи в кулинарии, Геннадий по-прежнему оставался подозрительным человеком для властей. Он знал, что в любой момент его могут поймать и лишить свободы. Но он не боялся. Он был готов стоять на защите своих идеалов и бороться за свою семью.
С семьёй Феофановых всё было оговорено заранее. К телепортации Руслана подготовились.
В назначенное время Геннадий выключил камеру слежения. Установка подобных камер была обязательным требованием, ведь все уже привыкли жить под контролем Правительства. Конечно, постоянного наблюдения не осуществлялось, но в любой момент специальные люди могли подключиться к видеокамере любой квартиры и посмотреть, что там происходит.
Поэтому во избежание проблем глава семейства Феофановых перестраховался, отключив устройство. Это могло грозить большими проблемами, если в самый неподходящий момент решат понаблюдать за его квартирой, но ради благого дела шеф-повар готов был пойти на этот риск.
