– Неэра права… надо бы дополнить клятву, – Мирон обращается к друзьям.
– Клянёмся перед богиней Эрис надёжно хранить общие секреты! – хором проговаривают трое юношей.
– Клянёмся! – подхватывают девушки. Все шестеро оглядываются на две женские тени вдали. Одна из них встаёт и поднимает высоко в правой руке отрезанную голову жертвы. Скифянка лёгким бегом сближается с Гермократом. На её лице, раскрашенном в частые красные полоски, светится сладкая улыбка. К ногам хозяина трофеем ложится отрезанная голова и туго набитая сума – простая, из чёрной кожи. Граник наклоняется, поднимает суму, встряхивает её на весу, в чреве сумы раздаётся глухой звон монет. Граник удивлённо поднимает брови, развязывает суму.
– Серебро. Не меньше, чем на два таланта потянет, а может, и поболее. – Граник обводит довольным взглядом присутствующих. – Разделим равными долями? На шестерых?
– На восьмерых… – поправляет друга Гермократ. Оборачивается к скифянке, прикладывает правую руку к её груди. – Ты знаешь, а у меня нет рабов. Мои рабы – не рабы, свободные. Ты и… – Гермократ отрывает руку и указывает на «труп», сидящий у обезглавленной жертвы засады. – …«труп» свободны. Твоя и её доли…
– Свободна? Я? – Скифянка не верит услышанному. В её грубоватом, почти мужском голосе открыто звучит недоверие. В лице ожидание непонятной, злонамеренной жестокой шутки.
– Ты свободна, и она тоже. Доли как у всех получите от моего друга, как только вернёмся с ночных песнопений. – Гермократ касается правой рукой плеча недавнего приобретения на рынке. – Свободны обе, понимаешь меня? За будущие труды с моим табуном лошадей будете получать честное жалование, в половину от эллинского. Голову забери – здесь не оставляй. Голова ещё пригодится. – Гермократ широко улыбается друзьям: – Уезжаем!
Флейтистки изумлены порядкам в хозяйствовании гамора Сиракуз.
– Теперь я спокоен за судьбу своих дорогих лошадей. Вы, двое освобождённых, приберитесь тут. Заметаем следы.
Бывшая рабыня благодарно прикладывает правую руку к груди Гермократа и убегает с радостными новостями для подруги. Наскоро навьючив на коней трупы, туго перемотанные в тряпки, засыпав землёй лужи крови, восемь участников ночной засады скрытно отбывают прочь, в сторону славного города Акрагант. Часто прячась при любых подозрительных звуках в густых придорожных зарослях кустарника, колонна не встречает более никого на скорбном пути.
Глава 5. Ночные песнопения
Дальняя граница владений города Акры,
далеко за полночь
Глубокой ночью восемь путешественников достигли цели пути. В двух стадиях после заброшенного постоялого двора показался нужный дорожный камень с тремя глубокими линиями-насечками в белой краске. От просторной, на две телеги, пустынной дороги на Акрагант вправо, к невысоким холмам, поросшим молодыми деревцами, петляет расчищенная тропа. По её бокам, как видно недавно, заботливо порублены кусты колючек. Восемь теней остановились у камня.
– Я поеду первым, за мной скифянка. – Гермократ полушёпотом раздаёт указания. Скифянка поднимает высоко над головой лук. – Там три пса. – Три стрелы оказываются в левой руке лучницы. – У нас двенадцать слушателей. – В руках Мирона и Граника вращаются нагие ксифосы12. На немой вопрос трёх флейтисток «А нам что делать?» Гермократ улыбается и, обращаясь к сообщнице-луне, хитро спрашивает:
– Немедленно требуются три авлоса. Духов дороги необходимо задобрить мелодией. Не знаете, где по ночи раздобыть авлосы, а?
