Еще тысячу казаков наняли своей казной Строгановы. К ним на службу шли прежде всего волжские казаки.
С Дона на Оку прибыл Миша Черкашенин со своим отрядом. Численность отряда осталась неизвестной Разрядному приказу – высшему военному ведомству России. Но дьяки не сомневались, что атаман приведет с Дона значительные силы. Посчитав общую численность армии, приказные записали в итогах: «И всего во всех полках со всеми воеводами всяких людей 20 043, опричь Мишки с казаки».
Ценя боевой опыт вольных казаков, царь включил их в состав Большого полка и тем самым непосредственно подчинил главнокомандующему князю Воротынскому. Две с половиной тысячи казаков значительно усилили Большой полк, насчитывавший 6 тысяч дворян и стрельцов.
Командование разработало подробнейшие планы кампании. Вольным казакам эти планы отводили особую роль. Как только враг будет на Оке, гласил приказ, воеводы должны немедленно перекрыть переправы, а «казакам с пищальми к тому месту спешить в стругах и промышляти у реки со царем, сколько Бог помочи даст». Подвижная казачья флотилия должна была первой вступить в бой с Ордой на речных переправах. Надеясь на мужество казаков, командование поставило перед ними задачу задержать крымцев на Оке, пока не подойдут главные силы.
В случае отступления хана командование предписало пятистам вольным казакам выбрать «крепкое место у речки или у крепи (в теснине) у ржавца в лесу» и устроить засаду. «Как царь с полоном из земли (Русской. – Р. С.) пойдет», так на него надо напасть и отбить сколько можно пленников.
Миша Черкашенин свято берег традиции донской вольницы и не принимал в свое войско никаких дворян. Во главе всех прочих казачьих отрядов воеводы поставили дворянских голов. Каждому из голов подчинялось пять пеших или конных сотен. Всякий рядовой казак сражался под знаменем выборного вольного атамана.
В июле 1572 года огромные скопления ханской конницы пересекли русскую границу, обошли Тулу и попытались перейти Оку за Серпуховом. Воеводы ждали неприятеля на сильно укрепленных позициях и не дали хану использовать серпуховские переправы. Тогда татары прошли вверх по Оке и ночью захватили Сенькин брод. Русские полки поспешили к броду, но прибыли слишком поздно.
Воевода Хворостинин первым атаковал хана, но вывел свои силы из-под удара, убедившись в том, что ему противостоят главные силы Орды. Полк правой руки пытался перехватить врага на Наре, но был отброшен прочь.
По серпуховской дороге полчища Девлет-Гирея беспрепятственно двинулись к Москве, оставив в тылу русскую армию. Ожидая удара с тыла, хан оставил в арьергарде сыновей с отборной конницей. Князь Хворостинин с передовым полком следовал по пятам за неприятелем и, выждав момент, разгромил его. Крымские «царевичи» бежали до самой ханской ставки. Чтобы выправить положение, Девлет-Гирей выделил в помощь сыновьям 12 тысяч всадников. Сражение разрасталось, и Воротынский в ожидании татар расположил свой полк на косогоре у деревни Молоди, окружив его подвижными укреплениями на повозках – «гуляй-городом». Казаки и стрельцы заняли места у амбразур с изготовленными для стрельбы пищалями.
Троекратное превосходство противника вынудило Хворостинина отступить. Но при этом он осуществил блестяще задуманный маневр. Отступая, русская конница прошла вплотную подле стен «гуляй-города». Увлекшиеся преследованием крымцы оказались возле русских укреплений. Казаки и стрельцы разрядили в них свои пищали. Заговорили пушки. Клубы порохового дыма окутали «гуляй-город». Конная лавина дрогнула и остановилась. Всадники торопливо поворачивали лошадей.
