Слёзы струились по лицу Солипатроса. Но он их не чувствовал. Он весь как-то заиндевел, замёрз и от пережитого словно бы потерял самого себя. Да так, что и не представлял, где искать эту пропажу. Ягиня смазала чем-то дурнопахнущим его конечности и дала ему травяного отвара. Вроде полегчало поначалу, а потом снова накатила хмарь на душу.
«Как же это, а? – не переставая, крутилось у него в голове. – Это же со мной. Не верю».
Но молчал Солипатрушка, молчал. Только слёзы ещё капали. Молчал, когда Кащей подвёл к нему чёрного как смоль коня, помог взгромоздиться на него и прихлопнул по крупу, провожая эту странную пару.
– Смотри только не говори с ним, – напутствовал Кащей, – а то не ровён час – доведёт до беды.
– Да, правильно Кащей глаголет! Молчи, ни с кем не заговаривай. С ним-то уж точно, – поддакнула старуха и кивнула на коня. Тот подозрительно покосился.
– Если всё будя хорошо, то к вечеру у Серых гор и окажисся. А там уж сам, милок, сам. Ищи своего орфелика. Нам он не товарищ.
– Да, паря, – как бы невзначай вспомнил Кащей, – вот ещё што. Поводья держи крепко. Смотри, чтобы шёл ровно. Да не зевай, если кака напасть случится. А уж если случится, то поддай ему в бока да дёру. Не ровён час словят тебя, как Мазай зайца. Тогда уж не обессудь, никто не поможет. Ну, давай, паря, давай.
Солипатрос помял поводья, которые ему всунул Кащей, да так безвольно и отпустил их. Впрочем, конь и без поводьев дело знал туго. Шёл себе да перебирал копытами. Два раза шагнул, а избушка бабулина уж и сгинула из виду. Ещё два раза шагнул – и ощутимо потеплело.
Пейзаж сменился. Стало поинтереснее, да и солнышко поддавало позитиву. Но Солипатрос всё молчал. Хотя слёзы высохли.
Молчал, но стал потихоньку посматривать по сторонам. Появился какой-никакой, а рельеф. Холмики, небольшие горочки. Рощицы из низких дубков чередовались с цветочными полянками. И никого.
– Ну всё, не могу больше! – внезапно раздалось над ухом у Солипатроса.
Он вздрогнул, настолько это было неожиданно. Да и чего было ещё ожидать? После вчерашнего дня нервы у него были, мягко сказать, никудышные.
– Молчи, молчи, всегда одно и то же! Надоело! – снова прозвучал чей-то громкий голос.
Солипатрос удивлённо покрутил головой. Никого.
– Чего головой вертишь? Смотри кивало-то не отверти. А мож, не нужно оно тебе, кивало твоё?
– К-к-кто здесь? – выдал гениальный вопрос Солипатрос сдавленным голосом.
И хотя после пребывания в печи его взволновать уже ничего не могло (так ему казалось), всё же он был немного заинтригован. Впрочем, одна идея насчёт этого голоса у него всё же была.
«Поехала-таки крыша. С другой стороны, а как иначе после такого-то?» – грустно вздохнул Солипатрос.
– Да не вздыхай ты, окаянный, так! Аж мурашки побежали. Ну что за народ! Ты лучше вниз посмотри, вот он я.
Солипатрос послушно посмотрел вниз. Травка, кустики, цветочки.
