– Какая ирония, не правда ли? – раздался совсем близко голос Бруно, не отстающего ни на шаг, незримо подгоняющего вперёд. Внезапно рёбра пронзил приступ острой боли, но из-за того, что мы находились в практически полной темноте, ощущения усилились, сделав боль ярче и резче. Я остановилась и зажмурилась, прижав руку к ушибленному месту. Реджинальд остановился следом, выдохнув слишком громко, картинно, давая понять, что его терпение кончалось.
– Почему мы не выбрались из поместья обычным способом? – я шагнула вперёд, почувствовав, как боль стала медленно отступать. Позади раздался лёгкий смешок. Затылком я ощутила слабое колебание воздуха.
– Чтобы Роджер смог вычислить нас в первый же час побега?
– Значит, это всё-таки побег.
– Называй как хочешь, суть от этого не меняется, – снисходительно произнёс Реджинальд усталым тоном голоса, отбив всякое желание разговаривать с ним.
Мы молча продвигались вперёд, по большей части медленно шагая из-за моей осторожности. Узкий тёмный коридор никак не кончался. Казалось, что мы шли уже несколько часов. Я перестала чувствовать всякую усталость, боль или холод, испытывая только одно желание – поскорее выбраться из тёмного пространства. В нос бил удушающий аромат одеколона Реджинальда, и из-за нехватки свежего воздуха начинало подташнивать от сочетания розы и коры дерева.
Наконец, впереди показалась узкая ослепляющая полоска света. Я заметно приободрилась, нервно прикусывая нижнюю губу, быстрее пробираясь к выходу. Уже подойдя ближе, поняла, что передо мной оказалась стена, на которой не было ни замка, ни ручки, открывающей проход. Подумав, что весь проделанный путь завёл нас в тупик, я стала судорожно ощупывать стенку, стараясь найти какой-нибудь рычаг. Дыхание участилось, сердцебиение отдавалось прямо в уши, заглушая моё громкое дыхание.
Реджинальд вдруг издал короткое покашливание, которое мгновенно отрезвило и вернуло в чувства. Я опустила руки, прекратив бессмысленное занятие. Издав какой-то усталый вздох, Бруно молча положил руки на плечи и аккуратно отодвинул меня в сторону. Протиснувшись рядом, Реджинальд стал постукивать по стене, прислушиваясь, что-то выискивая.
– У тебя клаустрофобия? – снисходительно поинтересовался он как бы между делом, продолжая простукивать стенку. Его глаза блеснули в полоске света, и я моргнула, отведя взгляд.
– То есть боязнь узкого тёмного помещения, в котором явно не хватает воздуха? – мой голос не звучал саркастично, как я думала. Слышались различимые ноты паники и подступающей истерики. – Думаю, да, – это было полное поражение с моей стороны, и я издала подрагивающий вдох, отдающий болью где-то вверху живота.
Наконец, стук прекратился. Реджинальд что-то нашёл. Звонко щёлкнул механизм. Стенка стала отъезжать в сторону.
– В следующий раз – предупреждай, – коротко и холодно бросил он, выбираясь первым наружу. Растерявшись от внезапно обильного количества воздуха и света, я сощурилась и часто заморгала, подумав, что Бруно ничего не стоило толкнуть меня и закрыть проход, оставив в нём навечно. На секунду я испугалась этой мысли, насколько реальной она мне показалась, но уже в следующее мгновение я увидела протянутую руку с требовательно раскрытой ладонью. Чуть быстрее, чем нужно, я схватилась за руку, тут же почувствовав, как меня стали вытягивать из тёмного пространства.
Оказавшись в каком-то пустом, складском помещении, я стала оглядываться, стараясь понять, куда мы вышли. Бруно молчал, остановившись всего на пару секунд, чтобы убедиться, что проход за нами закрылся, вновь став непривлекательной кирпичной стеной, требующей современного ремонта. Не дав осмотреться по сторонам, Реджинальд потянул за руку, увлекая за собой, выбираясь на улицу, и отпустил сразу же, как мы вышли.
