– Просто прекрасно, – пробормотала я.
– Так и есть, – согласился врач. – Я бы не хотел, чтобы пострадал мой рейтинг на yelp.com[24]. – Он выглянул из кабинета и сказал что-то проходящей мимо медсестре, а затем вновь повернулся ко мне. – Вас отвезут на рентген и сделают снимок, а после вы вернетесь в этот кабинет.
Я кивнула, а затем добавила:
– Меня кое-кто ждет в приемном покое. Вы не могли бы сообщить ему, что меня везут на рентген?
Врач тут же выпрямился:
– Да, конечно, мы передадим новости о вашем состоянии вашему молодому человеку.
– Мы просто работаем вместе, – уточнила я. – Его зовут Родни. Это он привез меня сюда. Вы легко его узнаете – он единственный на весь приемный покой одет от-кутюр.
– Нельзя не любить героя в костюме «Прада», – ухмыльнулся врач.
На то чтобы сделать снимок моей руки и поставить диагноз, ушел целый час. Когда доктор Колсон вернулся в кабинет, я лежала на кушетке, стараясь не шевелить больной рукой. Он поднес к моим глазам планшет с рентгеновским снимком и указал на хорошо различимую линию перелома в моей кости.
– Перелом без смещения, – резюмировал врач.
– И что это значит? – отозвалась я.
– Это значит, что вам не нужна консультация ортопеда. Я наложу вам гипс, и можете идти.
Он показал, как именно мне следует вытянуть вперед руку и оттопырить большой палец, после чего надел на мою руку гипсовый лонгет, затем взял бинт и принялся обматывать им руку, словно я была мумией. Все это время доктор Колсон не переставал расспрашивать меня: как долго я работаю в «Сотбисе»? Изучала ли я историю искусств в колледже? Что мне больше нравится – современное искусство или импрессионисты? Врач также рассказал немного о себе: вот уже год как он работает ординатором в отделении хирургии, а в данный момент отрабатывает положенные две недели в неотложке. Затем он признался, что это был его первый гипс.
– Мой тоже, – сказала я.
Гипсовый лонгет почти застыл, когда доктор Колсон предложил мне выбрать цвет бинта для последнего слоя повязки: голубой, оранжевый, хаки или ярко-розовый.
– Я сама могу выбрать цвет? – изумилась я.
– Бонус для первых клиентов, – улыбнулся врач.
– Розовый, – уверенно ответила я. – Хотя Родни сказал бы, что он не подходит ни к одной вещи из моего гардероба.
– Выберите цвет, который вам не надоест в течение следующих шести недель, – предложил доктор Колсон. – Если вы любите все сочетать, выбирайте голубой, под цвет ваших глаз. – Сказав это, врач покраснел и опустил голову, сосредоточившись на последнем слое моей повязки.
Наконец он закончил перевязку, и я попробовала пошевелить рукой, чтобы оценить проделанную работу.
– Неплохо для новичка, – резюмировала я. – И точно заслуживает пяти звезд на yelp.com.
– Ух! – Врач смахнул со лба воображаемый пот и рассмеялся.
– Что ж, – я посмотрела на него снизу вверх, – я могу идти?
– Секундочку. – он достал из кармана своего белого халата черный маркер. – Можно мне расписаться на вашем гипсе?
Я улыбнулась и кивнула.
Доктор написал на моем гипсе свое имя – Финн – и номер телефона.
– На случай осложнений, – пояснил он, встретившись со мной взглядом.
– Мне кажется, это нарушение врачебной тайны или чего-то в этом роде.
– Только если вы являетесь моим пациентом. Но к счастью для меня, – он протянул мне бумаги для выписки, – вы больше не мой пациент.
Прежде чем я вернулась в приемный покой, мы договорились пообедать следующим вечером. Я практически не чувствовала боли в своей руке. Родни все еще ждал меня, лежа поперек четырех стульев. Он посмотрел сначала на меня, затем на подпись на моем гипсе и сказал:
