Так, вернемся к нашей проблеме: Ленка злится на Игоря, он отнял у нее любовь, как сказала мне Мика, плюс избил, она пытается найти выход своей обиде и злости. И пытается поцеловать меня. Почему? Не срастается как-то, и мне кажется, я что-то упускаю.
Зачем она просит Игоря, чтобы тот сказал мне, чтобы я не приходил к Мике, чтобы соврал про болезнь. И Мика об этом ни сном ни духом. С Ленкой у них вроде нормальные отношения, но вдруг сегодня она отдает мне втихаря ото всех письмо, чтобы отправил родителям. Что-то написала там? Или до сих пор ничего не пишет родителям? Второе больше похоже на Мику.
Игорь тоже не ожидал, что я приду. Очень удивился. Может, они так проверяют, что у меня к Мике? Но тогда зачем столько заморочек? Я бы понял, если бы он запретил мне появляться у них, но чтобы Ленка действовала за его спиной? Зачем? Ведь я уверен, что это она попросила Игоря съездить в деревню, но точно знаю, что Мика к этому непричастна. Она вообще эти три дня у соседей зависала. Что-то Ленке надо от меня, только не пойму что. Может, она пытается через меня опять подобраться к Барсу? Но зачем, если она сама прекрасно может съездить к нему? Вопросы множились, а я никак не мог найти вменяемое объяснение ее поступкам.
А сегодня перед уходом вообще прибежала просить прощение.
— Камиль, прости, пожалуйста, за поцелуй, — вспомнил я.
— Не знаю, что на меня нашло. Как будто бес попутал. Мике ничего не говори, пожалуйста, потому что я договорилась с ней завтра с утра пойти на одуванчиковое поле, она рисовать будет. А я рядом загорать. Люблю смотреть, как она рисует. Ты ж давно хотел посмотреть, приходи завтра в десять, хорошо?
— Мне Мика ничего не говорила про это.
— Ну ты ж знаешь, что она не любит хвастаться тем, как рисует. Она нам тоже мало что показывает. Я только несколько раз удостоилась чести увидеть, как она рисует. И то потому что навязалась, — засмеялась Ленка. — Приходи, ладно?
— Ну, хорошо, — согласился я. — Это ты про то поле, что за домом Кати с Таней? За малиновыми кустами, да?
— Да, она давно хотела его нарисовать, да все случай не подворачивался.
— Ладно, тогда до завтра.
— Пока, — улыбнулась она мне и побежала обратно.
Вот и поди ее пойми, эту Ленку. Неужто решила исправить оплошность? Правильно Мика говорит, наркоманов не поймешь, они то злые, а через пару минут уже смеются как ненормальные. И как она вообще ухитряется с ней жить, она ж странная…
У меня закралось подозрение насчет завтрашнего утра, но вспомнив, как Мика не любит об этом говорить, решил, что могла вполне и не сказать. Тем более я ж к ним всегда вечером прихожу, наверное, не думала, что я с утра могу прийти.
Здорово, что смогу увидеть, как она рисует. Уже представляю ее сосредоточенное лицо, эти чудесные брови, сдвинутые к переносице. Если подумать, я же вообще почти о ней ничего не знаю. Слышал многое, но сам не видел. На коне — и то она с Испанцем ездила, а не со мной. В волейбол играет, а я и этого не видел. Так хоть посмотреть, как она рисует.
Улыбка вновь появилась на моем лице. Я уже хотел, чтобы скорее наступило завтра. А потом еще пикник у них и дискотека. Я чуть не заурчал в голос от предвкушения. Хочу вообще с ней все время проводить. Если бы можно было, я бы ночевать ее к нам забирал. Жаль, с бабушкой не получилось. С нами теперь какое-то время будет жить мама, и уж она точно не поймет. Она о Мике-то от бабушки узнала. Теперь с живого не слазит, чтобы привел и познакомил ее с ними. Ага, она придет, а они ее закидают вопросами. Вот уж нет. Не хочу.
