Эта гиблая жизнь - страница 41

– Убьете Лиду, если что?

– С ума сошел?! – тяжело посмотрел на Олега сосед. – Мы в год десятки коммуналок расселяем. Оно нам надо? И так, то и дело, какую-нибудь сумасшедшую бабку приходится чуть ли не медом мазать и облизывать.

Он помолчал, пьяно улыбнулся.

– Ладно, ты вот есть, а парус поднял – нет тебя. Скажу. На радостях, в честь праздника. Мое ноу-хау. Мы теперь в нужную коммуналку своего человека поселяем. Он изнутри, из квартиры работу ведет. Это не агент, тому и дверь не всегда откроют, а сосед. А какой «тормоз» в квартире попадется, так к нему можно и несколько своих людей поселить. Тогда и работать веселее… И еще, штурман, или кто ты там. Грише сегодня не наливайте…

Белые ночи уже уходили. Уснуть Олегу пришлось лишь на три часа. В половине пятого он поднялся собираться на вахту. Но Лида поднялась еще раньше и уже что-то готовила на плите.

Олег, зевая стоял рядом, глядя из окна кухни на темный пустой квадрат двора.

– А правда, что у моряка в каждом порту девушка есть? – неожиданно спросила Лида.

– Так уж и в каждом. – Почесал он грудь. – Ну зашел пароход туда на три дня, так что ты успеешь?… Нет, успеть, конечно, можно. Но так, чтобы она тебя и потом ждала?!. Это лучше на регулярной линии работать. Санкт-Петербург – Гамбург – Манчестер – Санкт-Петербург. Чтоб, как трамвай. По расписанию. Хотя нет, это все страны-то развитые, в них моряк как временная работа, до лучших времен. Вот Африка, или если на ремонт где-нибудь на полгодика встать…

Олег понял, что сказал, что-то не то и сразу поправился:

– Да и не котируются нынче моряки. Это при социализме, рассказывают, они шмотки возили, магнитофоны на продажу…

– Она его за тряпки полюбила, – вздохнула Лида, – давай собирайся на свой парусник, романтик. А то еще что-нибудь скажешь…

Появился из своей комнаты сосед, уже одетый, буркнул «приветик» и, толкнув дверь, зашел в Гришину комнату.

Оттуда донеслось невнятное бормотание. Но вскоре появился и сам Гриша в сопровождении соседа.

Одет он был странно. На ногах кеды. Всегдашние вытянутые и потерявшие цвет, напоминавшие матросскую робу, спортивные штаны венчали вполне еще приличные рубашка, пиджак и галстук.

Сосед придирчиво осмотрел Гришу, сунул ему расческу.

– Ну вот, хоть на человека похож стал. Давай, быстрей, нам еще в твое Лодейное Поле ехать и ехать.

Гриша серьезно кивнул и, взяв расческу пошел в ванную причесываться. Сосед все это время нетерпеливо стоял у открытой входной двери.

– Давай, давай, красавец, – ласково подхватил он вышедшего из ванны Гришу под локоток, – с утреца, путь неблизкий, поехали.

– Дай хоть комнату напоследок глянуть, – неожиданно возроптал тот.

– Иди давай, что тебе комната, домовладелец!..

Гришу выпихнули за дверь и слышно было, как он ссыпался по лестнице.

Олег остался дома с Лидой один.

– Куда это они? – недоумевал он.

– Куда-куда, комнату менять.

– Да нет, я понял, а почему одели его так?

Лида задумчиво смотрела в окно на асфальтовый пятачок двора, стоявшую на чурках вместо колес старую ржавую машину, наконец, словно очнулась:

– Там, где регистрация, окошко в стене, его подведут, документы положат, нормальный человек в костюме и галстуке. Без перегара. Ему уже два дня пить не дают. Комната неприватизирована – продать нельзя, поэтому и обмен. Меняет комнату в коммуналке на собственный дом…

– Да что, это все серьезно было?… И что же, ты одна теперь в квартире с этим упырем осталась?