Читать онлайн Ирина Максимова - Этюдики Макса

Фотограф Александра Климова

Дизайнер обложки Ирина Максимова

Корректор Надежда Громова

Фото картин художника Владимир Максимов

© Ирина Максимова, 2025

© Александра Климова, фотографии, 2025

© Ирина Максимова, дизайн обложки, 2025

ISBN 978-5-0065-8734-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моему отцу художнику-маринисту Максимову Владимиру, а также друзьям-туристам, принимавшим участие в походе на остров Итуруп.

События, описанные в этой истории, так же, как и люди, абсолютно реальны. «Случайных совпадений» нет.

Эпоха шестидесятников (физиков и лириков) давно закончилась, подарив миру походников и авторскую песню. По всей стране создавались молодёжные клубы, проводились туристические слёты. Народ, мечтавший о путешествиях, получил возможность официально заняться спортивным туризмом.

Экипировки, как сейчас, в спортивных магазинах не было. Поэтому изготавливали всё сами: дорабатывали рюкзаки; вытачивали стопоры и карабины; шили обвязки, анораки, пуховки. Туристические коврики и сидушки вырезали из пенополиуретановых утеплителей.

Во времена тотального дефицита приходилось «доставать»продукты – гречку, шоколад, сгущёнку. Для долгого хранения в экстремальных условиях, без холодильника, варили тушёнку, топили масло. Тарой для них служили жестяные коробки из-под растворимого кофе.

Короче, готовились серьёзно. Вручную копировали карты маршрутов,внимательно изучали отчётыпредыдущих походов. Тренировались со страховочным снаряжением на водонапорных башнях (современного скалодрома тоже не было), ходили траверсом по местным оврагам.

И только после того, как руководитель группы получал разрешение из клуба МКК (маршрутно-квалификационной комиссии), народ отправлялся в поход по заявленному маршруту. Горники и альпинисты покоряли горы, водники сплавлялись на байдарках, спелеологи исследовали пещеры.

В 1991 году пензенский клуб «Ласточка» готовил две группы туристов на Курильские острова. Клуб частично оплачивал провиант, помогал в запросах на оформление документов. В одну из таких групп посчастливилось попасть мне.Собственно говоря, меня взяли по двум причинам: во-первых, я занималась горным туризмом и не являлась новичком, а во-вторых, медики в походах лишними не бывают.

Остров Итуруп – мой четвёртый поход. На сей раз это не традиционно весенняя «единичка» в горах Западного Тянь-Шаня, а пеший поход третьей категории сложности по восточной и западной стороне острова Итуруп, расположенного на Южно-Курильской гряде. Способ передвижения – пеший, протяженность маршрута – двести километров, из них с преодолением естественных препятствий – двести километров. Планируемая продолжительность маршрута – три недели.

Итак… Давным-давно… Более тридцати лет назад

После восьмичасового перелёта в аэропорту Южно-Сахалинска меня встречают туристы. Они второй день обитают здесь, ожидая участников похода.

Наши парни в сравнении с обычными пассажирами смотрятся своеобразно.

У Александра Климова рыжая борода и эффектная шляпа со шнурком под подбородком. На ногах… домашние тапочки с бантиками, пришитыми женой Светкой. Климов переобувается в них, давая отдохнуть ногам от тяжёлых вибрам. Все три особенности – визитная карточка Александра. Как-то в ташкентском метро с ним поздоровалась незнакомая девушка. За полгода до этого она видела его в московском аэропорту. Надо же, запомнила.

Климову – тридцать четыре года. Он турист-горник, в походе занимает должность реммастера и фотографа. В жизни он инженер-радиотехник НИИ «Контрольприбор». Народ называет его Санычем или Климом.

У аккуратиста Сашеньки Тарасова даже трёхдневная небритость смотрится интеллигентно. Как человек с инженерным мышлением он сконструировал самопальный рюкзак с каркасной рамой: снизу прикрепил колёсики на подшипниках, сверху – медный колокольчик. Услышав в толпе мелодичный звон, люди невольно оборачиваются и уступают Тарасову дорогу. Ещё бы, за большим красным рюкзаком следует не менее габаритный Сашенька в красных штанах и таком же ярком анораке. Тарасову тридцать три года. Он турист-водник. В нашем походе – завхоз, а так – инженер НИИ «Контрольприбор».

Олег Колчанов без тапок и без бороды, но и его внешний вид мало гармонирует с атмосферой зала ожидания. На Олеге штопаная-перештопанная штормовка, форменная афганская панама цвета хаки, и завершает образ «напопник» на самостраховке (сидушка с ремешком, для фиксации на поясе).

Колчанову двадцать девять лет, он больше горник, чем водник, но на байдарках тоже сплавляется. Олег единственный в нашей команде дипломированный проводник-инструктор, и водит людей в горы. В данном походе он заместитель руководителя. Трудится инженером-техником в том же НИИ, что и Сашки.

Возле лавок, где мы расположились, в кучу свалены здоровенные рюкзаки и палки-альпенштоки, или альпендрыны, как называют их туристы.

Со стороны наши мужики не походят на интеллигентных сотрудников НИИ. Тот факт, что они не режутся в карты, а глубокомысленно играют в шахматы, не меняет отношения к ним. Пассажиры стараются пройти в другой зал ожидания, принимая странную компанию за цыган или бомжей.

Да ладно. Не впервой, дело-то привычное.

Ждём чету Басалаевых. Атмосфера в маленьком грязненьком аэровокзале напрягает. Не терпится поскорее развести костёр где-нибудь в тихом местечке и основательно перекусить. Хочется чаю крепкого горячего. Бутербродная сухомятина надоела, а еда в ресторане нам не по карману.

Наконец, объявили прибытие самолёта, на котором летят недостающие туристы. Продолжаем знакомиться.

Организатор и руководитель нашей группы Басалаев Владимир Васильевич, для краткости – ВВ, или Владимир. ВВ – полковник военной службы, самый старший из нас, ему сорок два года. Людмила Басалаева, его жена, лейтенант – служит вместе с мужем. Их сыну, Виталику Басалаеву, девятнадцать лет. Виталий, продолжатель династии, – курсант военного училища.

Розовощёкий улыбчивый Токарев Павел, двадцати семи лет, старший лейтенант. У него украинские корни, и парни шуткой величают его – Павло́, с ударением на последнюю букву. Несмотря на то, что мы общаемся на «ты» и называем друг друга по имени, Павел обращается к ВВ исключительно на «вы» и только по имени-отчеству. Непривычно как-то: режет слух. Но у военных свои правила.

Я – Ирина Максимова, мне двадцать шесть лет, для друзей просто Максик. Турист-горник, пожизненная медицинская сестра, и неважно, нахожусь на работе или на отдыхе. В компании военных и «физиков» я единственный «лирик», по совместительству летописец. Существует в наше время такая редкая должность. Вообще-то, если официально, то хронометрист. Но летописец звучит как-то благороднее. Поэтому я летописец. Ну и основная моя обязанность – медик. Хранитель святая святых – походной аптечки.

Серые тучи, серые дома. Грустный островок с мелко моросящим дождём. В бухте – кусочек Охотского моря. Настоящего солёного, но такого же серого, как сам припортовый город.

Третьи сутки торчим в порту, раскинув палатки прямо в заросшем, заброшенном сквере. С милицией договорились. Проверили у нас документы и разрешили обитать здесь до отбытия на Итуруп.

Дело в том, что с билетами на пароход произошли непредвиденные сложности. Разразившаяся цепь тайфунов не позволяет придерживаться расписания. Задержки паромов, идущих на Курильские острова, накапливают толпу отъезжающих на морском вокзале. На ежедневное дежурство возле билетных касс ВВ отправляет двух человек.

Со стороны наши смотрятся колоритно: двое бомжеватого вида мужчин играют в шахматы, установив доску прямо на полочке кассового окошка. Возмущённая толпа потенциальных отъезжающих недовольно ворчит. Есть от чего переживать. На островах начинается путина. Студенты и сезонные рабочие торопятся попасть на рыбные заводы. Увы, вожделенный полумесяц кассы зарешёчен стальными прутьями. Билеты пока не продают. Как говорится, ждём у моря погоды. Надеемся, шторм скоро закончится.

Впервые за дни пребывания в Корсакове выглянуло солнце. Наши парни по очереди облачаются в гидрокостюм (один на всех) и плавают в бухте Охотского моря. Там, где есть доступ к пляжу, очень мелко. Приходится уходить далеко в море до нормальной глубины. Интересно, а каково идти полкилометра в ластах? Пока идёшь спиной вперёд, балансируя, чтобы не навернуться на скользком от водорослей каменистом дне, желание плавать пропадает. Мне, например, совершенно не хочется. Сижу на берегу и рисую. Я не настоящий художник, как мой отец, но и у меня акварелька оживает под кисточкой. Рисовать – увлекательное занятие, главное – передать настроение и цвет. Олегу, например, нравятся мои «залипушные» этюдики.

Людмила не плавает и не занимается творчеством, зато великолепно готовит. В ближайшем магазине она купила готовое тесто, свежую рыбу и нажарила пирожков к обеду. Боже, какие вкусные! Как любит выражаться наш завхоз Тарасов Сашенька, «ум отъешь и попу в кровь исчешешь». Грубо, зато точно.

Вечером мы с Колчановым сидим на высоком берегу. Чёрное небо придавило залив, слившись с ночным горизонтом. Вдали разбрызганы огни кораблей, стоящих на рейде. Ветерок холодит и подтверждает, что всё это реальность, а не застывшая композиция на картине отца. Я, действительно, нахожусь здесь, на Сахалине, и впереди меня ждёт встреча с Тихим океаном.

– Охотское море угрюмое какое-то. Неприветливое, – делюсь я с Олегом впечатлениями.

– У каждого моря своя особенность, – отвечает Олег. – У Чёрного, курортного, – праздная беспечность. У Балтийского – ультрамариновая хмурость. У Охотского – грусть в классических тонах.

– Ты был на Балтике?

– Три года во флоте Кронштадта.

– В порту служил или на кораблях плавал? – уточняю я.

– Ходил, – поправляет Олег. – Ходил на корабле по северным морям.

– А мой отец служил на Тихоокеанском флоте. Когда перед тобой ежедневные морские пейзажи на протяжении четырёх лет, поневоле станешь моряком или маринистом.

Я смотрю в чёрный провал и прислушиваюсь к накату волн. Море, как огонь в костре, обладает магическим свойством. Смотреть на него и слушать можно бесконечно.

Томясь от безделья, развлекаем себя как можем: меняем дежурных в кассе, готовим еду на костре, посещаем местные музеи.

Корсаков – городок совсем крохотный, но особенный. К примеру, машины моделей ВАЗ – «Жигули» – встречаются крайне редко, в основном иномарки. Оно и понятно, Дальний Восток. Близость Японии, дешёвый транзит. Красная икра и диковинные сорта рыб у нас в Пензе дефицит, а здесь всё лежит на прилавках в свободной продаже. И что самое удивительное, за ними нет никаких очередей. Люди привыкли к бесперебойным поставкам деликатесов, покупают не впрок, а по мере необходимости.

Цены значительно отличаются от пензенских в сторону увеличения. Словно на аукционе кричат: «Кто больше?!». Встречаются странные контрасты. Например, виноград стоит семьдесят два рубля, а бананы где-то три, а где-то один рубль.

Вскоре мы узнали причину дороговизны и дешевизны. Виноград везут с юга. По мере приближения к Дальнему Востоку он обрастает акцизами и частными надбавками. Интересно, его вообще кто-нибудь покупает? Это же две трети моей зарплаты. Хотя чему удивляться? Оклады на Сахалине начисляются с дальневосточным коэффициентом, так что местные вполне могут позволить себе роскошь дорогих витаминов. А что до дешёвых бананов…