– Извините, давайте я отведу Еву в туалет и успокою, – подняла руку девочка с задней парты.
– Конечно, Леночка, веди.
Лена подошла к парте Евы, обняла одноклассницу за плечо, и они пошли к выходу. Зайдя в женский туалет, отличница только сильнее разрыдалась, плотно закрыв руками лицо, чтобы Лена ничего не видела. Для неё и так расплакаться на людях было более чем позором, а тут…
– Чшшш, всё хорошо, – девочка рядом погладила одноклассницу по плечу.
– Меня мама убьёт, – задыхаясь от слёз бросила Ева.
– Не убьёт, успокойся. Оценки – не главное. Главное, чтобы тебе было хорошо.
– Какой… позор…
– Что, прости? – Лена оторвала парочку бумажных полотенец от висевшего на стене рулона.
– Я плакала при всём классе, и сейчас при тебе. Позорище… – Ева наклонилась к раковине и плеснула себе в лицо ледяной водой из противного и брызгающего во все стороны крана.
– В этом ничего такого нет, – Лена поднесла руку с бумажным полотенцем к щеке Евы и помогла вытереть лицо. – Я считаю, что только очень сильный человек может заплакать на людях.
– Правда?
– Ага, – девочка аккуратно обняла одноклассницу, после чего той стало легче. – Ты как? Можем уже идти?
– Мгм.
Лена была жёстким интровертом. Чаще всего одна, при этом если общаться с ней – то всегда честно и по душам. Не слишком волновалась по поводу отметок в целом и учёбы в частности, имела репутацию аутсайдера, но её никто не травил. Да и кто бы её травить осмелился! – девочка была хорошо физически подготовлена. С того случая, когда Лена успокоила её, Ева стала чаще обращать на неё внимание. Как-то они вместе доделывали географию, потому что забыли про неё накануне. Мимо проходила Света, она мерзко улыбнулась и крикнула на весь класс:
– Ай-ай, кто это у нас тут! А я всё расскажу! – девочка махнула заплетённой блондинистой косичкой и не менее мерзко хихикнула.
– Ой, отстань, – бросила Лена ей в ответ, – сама будто ни разу так не делала, щас.
– А, Леночка, а я тебя и не узнала, – Света изменилась в лице. Леночка недоумённо подняла левую бровь и посмотрела на Еву.
– Прошу прощения? В любом случае это не твоего ума дело, а если ты обвиняешь других в своих недостатках, то ты просто крыса.
– Вечно ты всё в штыки воспринимаешь, я же просто пошутила, – блондинка продолжала язвительно улыбаться, ей, казалось, было очень весело в этот момент.
– Да отстань от меня со своими шутками! Только и знаешь, что думать о всяком хламе, сплетничать и лицемерить, довольно! – глаза Евы налились кровью. Она хлопнула ладонью по парте, ключ от шкафчика, надетый на её палец за кольцо-карабин, противно бряцнул брелком об парту. В этот момент все, кто были вокруг, обернулись на девочку. Кто-то зашептался. Светина шестёрка подошла к ней, что-то сказала тихо, и они вместе ушли. Еве стало тяжело дышать.
– Ты как? – Лена взяла подругу за руку, возвращая её в реальный мир.
– Н-ничего… – та села и заглянула в янтарные глаза соседки по парте. Именно тогда Ева решила для себя, что она действительно страшный человек. Ей и правда лучше водиться только с себе подобными.
"Себе подобные" тоже не всегда могут и хотят водиться с Евой, так что в какой-то момент она правда осталась одна. Убеждённая в том, что зря она всё это затеяла, с огромным желанием перейти в другую школу и начать всё с начала, Ева села на подоконник и прижала колени к груди. Могла бы заплакать, но слёзы не катились из глаз от слова совсем.
