– Да постой кудахтать, сниму сейчас! – бросил Петр и, прислонившись к стене, стал стаскивать сапоги.
– Да ладно, не надо! Щи стынут, а ты сейчас руки испачкаешь! Что там, проходи уж так!
Мужчины сели. Эвешка проворно сновала от стола за перегородку, где находилось все ее кухонное хозяйство, и обратно. Саша с усмешкой смотрел на нее, хотя и отдавал должное – Эвешка была образцовой хозяйкой. Сам Саша мало интересовался достатком и домашним уютом – он постоянно возился со своими книгами. И книги Эвешка все время ставила ему в упрек – что, мол, за мужик, возится с книжками, словно монах в монастыре. Он проводил за книгами почти все свое свободное время – хотя Эвешка, когда заходила к нему домой, указывала ему на слой пыли то на подоконнике, то на столе. В конце концов, не выдерживая его спокойного безразличия, женщина принималась вытирать пыль сама. Петр напоминал ему и о кобыле, что уже давно застоялась в конюшне. Получает столько сытного корма, но не бегает! Саша парировал, что корм если кобыла и получает, то заслуженно, но соглашался, что жиреть лошади давать нельзя.
Петр в сердцах советовал ему бросить книги в печь. Единственная от них польза – разжигать огонь зимой. Нельзя же быть таким безразличным к жизни! Неужели приятно до самой смерти прожить бобылем? Но Саша только или отмалчивался, или отвечал какой-нибудь шуткой.
И сейчас Петр и его жена опять затянули свои старые песни. Но Саша ответил на нападение нападением – лучше бы за дочерью приглядывали, говорил он, хорошо еще, что она только наполовину ведунья, не занимается волшебством, тогда бы вообще удержу не знала! Саша вдруг задумался – сегодня с утра на него напало какое-то странное настроение. Словно он что-то предчувствовал, а что – сказать не мог. Даже не знал, хорошее это что-то или плохое.
Саша любил этих людей – он чувствовал себя членом их семьи. И они тоже были сильно привязаны к нему. Эвешка, когда принималась стряпать пищу, обязательно готовила и на его долю, и сердилась, если он не приходил.
Иначе, говорила она, Саша не заметит, как отощает и Богу душу отдаст.
Впрочем, так оно в действительности и было – у Саши в доме была своя кухонька, но там все просто заросло грязью, а его стряпня была такого качества, что приготовленными кушаньями было только врагов травить. Он даже зимой огонь не всегда разводил в печи, погружаясь в чтение. В общем, как говорили его родственники, летал в облаках, словно утка по осени.
А этот дом всегда был живым – там постоянно горел огонь, постоянно звучали голоса.
– Вкусно! – сказал он, пробуя щи.
Довольная Эвешка засветилась улыбкой.
– Вкусно! – тут Петр словно вспомнил, что жену нужно хвалить. Он сидел за столом, словно потерянный, погруженный в размышления. Его лицо было сумрачным.
Да, подумал Саша, не все в жизни так гладко. И у людей семейных полно проблем – волнуйся, переживай за своих домочадцев. Нет, уж лучше так, как он – сидишь, обложившись книгами и ни о чем не думаешь. Саша почти каждый день ходил сюда есть, эти люди были его семьей, но даже от них у него были секреты – вычитав в одной книге о существовании леших, он узнал там же о том, как можно сблизиться с ними. Саша был от природы очень любознателен, и потому в самом деле вскоре действительно обзавелся друзьями в среде этих самых леших.
Саша, закончив с едой, выпил большую кружку хмельной настойки из трав.
