Завезет в лес и оставит в одних трусах на босу ногу! Коренев вспомнил, что денег с собой взял мало и успокоился. Но потом подумал, что могут не только ограбить, но и убить, и опять разволновался.
Открыл рюкзак и перебрал содержимое. К сожалению, самым крупным и угрожающим оказалась рукопись – теоретически ею можно было врезать по затылку, но взглянул на водителя и вернул книгу в рюкзак. Этого кавказского горца вшивой пачкой бумаги не возьмешь.
Пальцы нащупали на дне кусок лески, оставшийся с рыбалки – помимо шашлыков и парилки Виталик любил еще и порыбачить. Этим можно задушить, если подкрасться к водителю и накинуть петлю, пока тот увлечен дорогой. Переполз к водительскому сиденью и приготовился действовать радикально при первых подозрительных телодвижениях.
– Приехали! – объявил таксист. Такси хрюкнуло и остановилось.
Огляделся. По левую сторону расположился поворот, за которым начиналась сельская улица из маленьких покосившихся домиков. Половина строений выглядели нежилыми.
– Ждать? – водитель пересчитывал деньги.
Коренев поинтересовался стоимостью простоя, удивился и решил отпустить таксиста, взяв номер телефона. Он не представлял, насколько может затянуться общение с Дедулей – десять минут или несколько часов.
Такси подняло облако пыли и уехало. Коренев до слез закашлялся и побрел вдоль казавшейся совершенно вымершей улицы, выглядывая седьмой номер на воротах и переступая коровьи лепешки.
Неужели Виталик бродил по этим дебрям и перся в неизвестность, ради шанса пообщаться с полоумным стариком? Еще меньше верилось в то, что здесь бывал Ваня – тот даже на шашлыки выбирался после длительных уговоров. Ему казалось, что его ужалит пчела или укусит змея. Ну, или медведь нападет, на худой конец, хотя в радиусе нескольких сотен километров их отродясь не водилось.
– А если из зоопарка или цирка сбежит? – возражал Ваня на эти логические доводы.
Из-под забора выскочил мальчик лет шести-семи и прошел мимо, размахивая хворостинкой, со свистом срезающей траву. С ленивой наглостью окинул Коренева взглядом, дескать, мы и не таких видали, и отравился по своим мальчишечьим делам. Коренев хотел спросить про Дедулю, но мальчик исчез в кустах, и кричать ему вслед казалось неудобным.
Дошел до конца безымянной улицы, которая закончилась на девятке. Вернулся на один дом, но не обнаружил никаких номеров ни на зеленой калитке, ни на проржавевших воротах. Из-за красного забора воняло растворителем для краски.
Надавил пальцем кнопку звонка. Кнопка хрустнула, и провалилась в пустой корпус. Постучал в калитку, но ответом была полная тишина. Взглянул на телефон, чтобы узнать, который час, и с ужасом заметил, что батарея разряжена и аппарат вот-вот отключится, даже такси не вызовешь.
Толкнул калитку. Она неожиданно распахнулась и открыла вид на внутренности ухоженного двора. Захлопнул за собой дверцу и огляделся в поисках хозяина.
Дорожка из гравия, с двух сторон ограниченная бордюром из камней, вела к крыльцу, справа от которого располагалась веранда. Сам двор существовал не для пропитания, а для души. Грядки с томатами и картофелем были заменены на декоративные растения и деревья, окруженные аккуратными тропинками.
Прошел к крыльцу и поднялся по ступенькам. Звонка не нашел и постучал в дверь. Ответа не дождался, огляделся по сторонам и уже собрался уходить, пока его не обнаружили на чужой даче, как краем глаза зацепился за человеческую фигуру. От неожиданности вздрогнул.
