Странник проснулся, как от удара. Ему показалось, или он услышал женский вздох? Он вскочил с дивана, уронив тяжелую книгу на пол. За окном заметно стемнело, и поднялся ветер. Из открытой форточки донесся неприятный резкий звук. Что это??? Он подбежал к окну. Нет, это лишь ветер раскачивает оторванный лист железа на крыше. Это из-за него он проснулся? Или… в квартире кто-то есть? Странник замер, пытаясь уловить признаки чужого присутствия.
«Дворники, дворники, дворники тихо…»
Да что же эта песня прицепилась-то? Вспышка! Комната на миг превратилась в рисунок черным грифелем на ослепительно белой бумаге, и в глазах заплясали, исчезая, черные снежинки. Что это, молния? Он испуганно оглянулся, фиксируя взглядом каждый предмет… Книга на столе! Он же точно убрал ее в шкаф, а она вот, лежит раскрытая! Не веря своим глазам, он уставился в пожелтевшие страницы:
«Старый друг, отчего все сегодня так странно?
Отчего изменился душевный настрой?
За окном завывают холодные злые бураны,
Снег ложится на крыши, весь город укрыв чистотой.
И скрипят под порывами ветра оконные рамы.
Холод тянется к сердцу тоскливой глухой пустотой.
Дом мой пуст, и гуляет по комнатам ветер,
И в раскрытые шторы, безмолвен и туп,
Проникает пустой ужасающий вечер…»
Странник выронил книгу, уставившись в ужасе в дверной проем – там сейчас точно было какое-то движение… Или нет? Новая вспышка! И словно кто-то толкнул его в бок. Машинально, он схватился за ушибленное место и неожиданно нащупал в кармане тяжелый ледяной кругляш. Это же рубль, найденный сегодня в сквере! Выхватив монету из кармана, Странник уставился на нее, раскрыв рот: рубль переливался мерцающим черным сиянием. Руку заломило от дергающей боли, Странник взвыл и выбросил злополучную находку в открытую форточку. Блин, больно-то как! Надо валить отсюда, наверно проход уже восстановился… Он шагнул было к двери, но снова замер, уставившись во все глаза. Что это отражается в стенном шкафу? Там вроде вешалка стояла, на ней плащ и шапка… Да точно – вешалка… Только не было на ней никакой шапки… В следующий момент он обнаружил себя у стены, судорожно щелкающим выключателем, затем он как-то оказался у стола, пытаясь вытащить вдруг заклинивший ящик с пистолетом. Снова черная вспышка, от которой слабо засветилась и погасла люстра над головой, а где-то в квартире замигало и зашипело, будто там включился телевизор. Странник замерев, смотрел на странный силуэт, чувствуя, как у него поднимаются дыбом волосы на голове. Затем он закричал что-то нечленораздельное, выскочил в коридор и одним прыжком влетел в сияющий как праздничная иллюминация проем открывшегося перехода.
Он кубарем вылетел в вечерний тихий двор, не успев сгруппироваться и проехав животом по засохшей грязи. Потом он отполз к стене, привалился к ней и замер.
– Надо же, такой с виду приличный человек – и так напился! – осуждающе произнесла проходящая мом женщина.
Странник молчал. В его глазах все еще стоял коридор с темными силуэтами вернувшихся хозяев квартиры.
7
Когда они вышли на улицу, Эдик на мгновение задумался, а потом увлек Витю вглубь квартала. Некоторое время они шагали молча, затем Витя все же поинтересовался:
– А куда мы идем, если не секрет?
– Хочу познакомить тебя с хорошими людьми, – отозвался Эдик, думая о чем-то своем.
«Наверно, действительно какой-то секрет!» – подумал Витя, и спрашивать больше не стал.
