– Тебя все равно не возьмут капитаном. Можешь свой диплом засунуть… то есть повесить на стенку, – ответил Митрич. И мы чуть не шлепнулись задами на пирс от его галантности.
– Когда-нибудь возьмут – если узнают, кто вывел «Аркону» из пещеры… – Она помолчала, усмехнулась и обвела нас таким взглядом, что Меркель, старый морской волчара, покраснел. – Ты не расстраивайся, кэп, если бы нас не занесло в пещеру – я бы что-нибудь другое придумала. Такого у нас на островах еще не было – чтобы на моторе в эту щель… Ты просто не знаешь, сколько мертвых экипажей осталось в пещерах, кэп. Возьмут, куда денутся, если у меня будет громкое имя. Или я подготовлю настоящий женский экипаж – не такой, как на «Орхидее». Мы еще погоняемся, кэп. Спасибо за науку.
И она ушла.
Ее ждал скутер – такие скутеры завозят сюда десятками, потому что в сезон штормов только на них и можно добраться с острова на остров, они ведь ныряют и могут идти под водой по меньшей мере полчаса.
– Имя у нее будет, – не сказал, не прошептал, а скорее уж, прошипел Митрич. – Имя ей подавай! Душить в колыбели таких Химен!..
Он дулся и ворчал вплоть до той минуты, когда нас усадили в съемочной камере и включили технику. Вопросов задали множество – как всегда задают экипажу-победителю. В том числе и об Альбертовом проходе. И о пещере. И о нашем спасении.
Мы все гадали – скажет ли кэп правду.
Он сказал.
Владислав Русанов
ДВОЙНАЯ ИГРА
Из придорожных кустов вышли четверо. По двое – справа и слева. Колесница Громодержца недавно скрылась за небокраем, но и в зеленоватом свете Старшей Сестры, похожей на круг подцветшего сыра, Виллим отлично видел арбалет, направленный ему в пупок.
– Держи руки на виду и не дергайся! – приказал главарь, пришепетывая.
От подельников его отличали не только отсутствие передних зубов, но и клепаный шлем со стрелкой-переносьем. Прочие обходились войлочными подшлемниками.
Виллим медленно развел руки в стороны. Ладонями вперед. Он хотел верить, что пальцы не дрожат. Ну, хоть не так, как поджилки.
– Отпустили б вы меня, добрые люди.
Как жалко звучал сейчас его голос. Голос, которым он по праву гордился.
– Заткнись, – оборвал его главарь.
Приблизился, поправил плащ, скрыв поблескивавшую бляху на груди.
– На что я вам? Одежка худая, денег нет почти… Только цитра. Так вам она без надо…
– Заткни пасть, я сказал!
Хлесткий удар заставил Виллима согнуться, пряча в ладонях разбитые губы.
– Лапы!
От жестокого тычка под дых воздух в груди мгновенно превратился в огненное алхимическое зелье, но руки пришлось опустить.
– Не нужно нам ни твое шмотье, ни твои медяки, – процедил шепелявый.
Стоящий по правую руку от него крепыш, бровь которого удивленно приподнималась от перечеркнувшего ее шрама, басовито хохотнул.
И тут Виллим понял, почему люди, принятые им по первости за обычных разбойников, не прятали лиц. Они не собирались его грабить. Они хотели его убить.
«Бежать, – молнией пронеслось в голове. – Шепелявого по морде и в кусты…»
– И не вздумай. Болт догонит, – словно прочитал его мысли убийца.
Молодой человек затравленно огляделся вокруг. Нет, он не был принцессой из сказки. И храбрый герой в кованом нагруднике с каленым копьем в руке не примчит к нему на помощь на рыжем коне.
– Что, поняла кошка, чье мясо съела? – Главарь сопел застарелым перегаром уже над самым ухом. – Тише жить надо, сопляк. Дольше проживешь. Ты не дергайся, нам еще поболтать надо. Больше расскажешь – оттянешь смерть. Ненадолго, но оттянешь.
