Нет, сопротивляться я не буду. Убивай, тебе так велели. Я знаю, что после смерти меня ждёт нечто большее, чем путешествие по ветвям древа Маэри. Зачем мне череда бесконечных рождений в иных мирах, для чего помогать распространению нашей ложной религии? Я лучше буду вечным воином и остановлю захватническую поступь расы майри.
Но я знаю, о чём ты думаешь, Серебряный Ясень. Мнится тебе, что майри по имени Чёрный Тополь – предатель и богохульник, недостойный жизни. Поэтому и убьёшь. Но сначала выслушаешь всё, что я тебе расскажу.
Я поведаю тебе истину. Внимай мне, раз захотел исповеди предателя.
Шесть светил тому назад я, как и ты, мечтал пожертвовать жизнью, чтобы нести истину нашей религии, восхваляющей Единого, в иные миры – листья на ветвях древа Маэри. Однажды Арген, старейшина храма, где я вырос, дал задание. С ним я мог бы справиться только ценой собственной жизни.
Я радовался, как ребёнок, и с нетерпением ждал блаженного погружения в священное древо Маэри. Мне предстояло отправиться в самую глубь Мрачного леса и разрушить алтарь Тьмы. Всякий, поднявший руку на главный артефакт тёмных владык, погибал страшной смертью. Это случилось бы и со мной: паломников просто посылают на убой, в жертву – да-да, не удивляйся, так майри платят Тьме за её помощь.
Мой храм очень далеко от этого леса. Одна лишь дорога к нему заняла три светила жизни.
Рассказчик на мгновение остановил видение и пояснил, что светилом эльфы называют месяц. Затем он махнул рукой, и Чёрный Тополь продолжил:
– Все майри давали мне приют в пути и благословляли собрата. Почему выбор Аргена пал именно на меня, я узнал позже, а тогда все удивлялись, отчего им не досталась моя судьба. Встречные майри считали меня везунчиком, не знали, что подобная судьба – страшное проклятие.
Конечно, когда я впервые вступил под сень деревьев Мрачного леса, на меня накатили волны ужаса. Все деревья здесь мертвы, кроме священного Маэри. Их безжизненность давит на сознание. Оно упорно доказывает, что не бывает мёртвых деревьев с чёрными листьями. Но потом поневоле свыкаешься с этой мыслью.
Намного страшнее стало, когда я провёл первую ночь в лесу. Постоянный вой волколаков – мелочи по сравнению с тем, что деревья вдруг вышли из земли и зашагали вокруг меня на корнях. Ты скажешь, что мёртвое не может двигаться? Ещё как может, ведь оно подвластно самой Тьме и некромантии, совершённой твоим отцом. Я думал, что деревья схватят меня огромными чёрными ветвями или растопчут, словно жалкую муху. Но нечто остановило их. Позже я понял, в чём дело. Но тогда я не спал всю ночь.
Чем дальше шёл по Мрачному лесу, тем больше испытаний меня ждало. Я сражался с шипоголовыми – теми, в кого превратились люди, – израненным уползал от огромных комаров, что вволю попили моей кровушки, пока не добрался до укрытия.
Так миновало ещё одно светило, полное страхов и битв с обитателями леса. Мутанты бросали в меня смертоносными бумерангами – едва уклонялся и гадал: что позволило мне выжить? Я не раз отбивался от гигантских жуков и жутких неописуемых монстров с мощными жвалами. Верный магический посох не раз выручал из беды.
Однажды я увидел впереди искристое мерцание – светилось в вечерних сумерках священное древо Маэри. Трепет благоговения перед ним заставил меня склониться до земли. Единственное живое дерево в Мрачном лесу ответило тёплым сиянием и согрело холодной ночью. Я уснул, прислонившись к святыне.
