Алиса жила одним днём. Для неё будущее начиналось с рассветом и заканчивалось с закатом солнца.
– Она неуловима, как сом, – сказал однажды П. Т. своим сёстрам. – Только думаешь, что поймал её, – а она уже опять ускользнула.
Это было весьма точное описание.
Иногда П. Т. смотрел, как Алиса летает, – конечно, стараясь не попадаться на глаза Сэмюэлю и остальным Петтигуферам. Он стоял, прижавшись носом к стеклу, выдыхая облачка пара, а Алиса знала, что он за ней наблюдает, но не подавала вида: во время танца она ни на что не отвлекалась. И П. Т. знал, что Алиса знает, – и эта невинная игра дарила обоим ощущение дружбы, тайного и утешительного счастья. В некотором смысле они чувствовали себя заговорщиками.
Но кто же такая на самом деле Алиса Петтигуфер и почему она переехала в Согатак?
Алиса была на год старше П. Т., но казалась на год или два младше. Маленькая, хрупкая, лёгкая – казалось, её вот-вот сдует, как бумажный листок, или разорвёт порывом яростного ветра. Крошечные язычки пламени в её глазах трепетали от биения её сердца, как живые. Иногда она устремляла взгляд куда-то вдаль, будто пыталась рассмотреть там нечто призрачное, недостижимое, – тогда её лицо окутывала грусть, древняя как мир.
Поначалу она посещала школу господина Де Вото, но вскоре перестала, потому что образование, полученное ею в Филадельфии, откуда она приехала, оказалось много лучше того, что мог предложить молодой согатакский учитель самым прилежным из своих учеников.
* * *
Однажды П. Т. пригласил Алису на прогулку в город.
– Это ещё зачем? – спросила миссис Петтигуфер. – В город. Да ещё с вашим сыном в придачу.
Приглашение от имени П. Т. передала его мать, Оливия Фридберг.
– Просто прогуляться по городу, – повторила Оливия.
– Ни к чему это вовсе, я считаю. Хотя, конечно… – добавила миссис Петтигуфер, поразмыслив, – она же не может сидеть всё время дома и хандрить. Что ж, ладно, пусть едут, но только при условии, что они будут не одни.
– Хорошо, – сказала миссис Оливия. – Я попрошу какую-нибудь из своих дочерей их сопровождать.
– Двух дочерей, – подчеркнула миссис Петтигуфер. – Лучше старших, разумеется.
Вот так получилось, что Эрму и Сельму отправили в город присматривать за братом и его новой подругой, таинственной племянницей Петтигуферов.
В продолжение всей прогулки сёстры Гелиодор отпускали недовольные замечания обо всём, что видели, особенно об Алисе.
– Может, хватит? – не выдержал наконец П. Т. – Что вам не нравится?
– Она, – прошептала Эрма, не скрывая раздражения.
Ей не нравилось, что Алиса одета в красивые сапожки и пальто, такие изысканные по сравнению с её собственным нарядом, а заодно и то, что, когда сёстры Гелиодор обращались к девочке, она держалась отстранённо, даже отворачивалась.
Однако Эрма ошибалась. Алиса надела ту одежду, какую имела; а отворачивалась она вовсе не потому, что стыдилась гулять по Согатаку с сёстрами П. Т., а потому, что чувствовала себя неуютно в любой компании. Она казалась себе сухой веткой в цветущем саду. Вот в чём было дело.
– С ней всё в порядке, – заверил сестру П. Т. – А вот с тобой что-то не так.
– Надо же! И это вместо благодарности за то, что я согласилась потратить полдня на то, чтобы присматривать за вами двумя! И правда, глупость с моей стороны!
– Никто тебя не держит. Возвращайся домой, если хочешь.
– А мне очень даже весело, – заметила Сельма. – Почему бы нам не купить карамелек у Диббла? Мятных или лакричных…
