Феррари. В погоне за мечтой. Старт - страница 4

– А ты знал, что среди павильонов выставки есть один, где обитают разумные животные? – прозвучал голос Леонида.

– Как это? – переспросил потрясенный Фредо.

– Французы привезли из колоний целую деревню, четыреста настоящих негров из плоти и крови, – объяснил Леонид. – Они там живут, занимаются своими делами на глазах у публики и не подают ни малейшего повода их бояться.

В Париже он, несомненно, набрался блеска и уверенности в себе, однако когда он однажды хлопнул в ладоши, подзывая официанта: «Ici monsieur, s’il vous plait!» («Сюда, месье, будьте добры!»), то люди за соседними столиками даже растерялись. Официант подошел к столику с почтительностью, явно зарезервированной для официальных визитов монарших особ. Он опасался, что речь сейчас пойдет о каком-нибудь зарубежном капризе, но, когда понял, что Леонид просто попросил добавки тертого пармезана, сразу облегченно заулыбался.

– Среди всех помещений выставки самый необычный – Дворец машин, где хранятся последние достижения механики, – продолжал свою восторженную речь наследник графа Эрколе Мария. – Попробуй представить себе кафедральный собор, выстроенный без единого кирпича. Только из стекла и стали!

Единственным, что могло в глазах Фредо сравниться с такой фантастической конструкцией, была белая громада Миланского собора, стоявшего на краю Большой площади, и он сразу же попытался представить себе на месте Дуомо[1] эту диковину.

– Собор, само собой, без алтаря? – осторожно уточнил он у Леонида.

В это время вернулся официант с тележкой, на которой красовался солидный треугольник сыра.

Пока официант натирал пармезан над тарелкой путешественника, тот слегка наклонился над столом и с заговорщицкой улыбкой сказал Фредо:

– А на кой леший увековечивать старинные верования?

В его небесно-голубых глазах блеснул озорной огонек.

– В двадцатом веке человек сам себе станет единственным богом.

Натирание сыра закончилось досрочно, и официант многозначительно приподнял бровь, быстро вернул пармезан на место в тележку и степенно удалился, на ходу осеняя себя крестным знамением.

Леонид снисходительно покачал головой, не обращая внимания на шумок, поднявшийся за соседними столиками, и опустил специальную ложечку в тарелку с тертым сыром.

Даже манера пить бульон у него стала совсем другая. Он старался, как и подобает аристократу, делать это бесшумно, с оттенком веселой иронии, словно этот старинный запах овощей и отварного мяса доносил до его ушей веселые нотки.

– Вот черт! – вдруг воскликнул он. – Я опять забыл рассказать тебе о самом необычном! Эти распроклятые немцы решили проблему!

Фредо, опасаясь очередного скандала, ограничился тем, что попросил его говорить тише.

– Я ездил на новом механическом кабриолете господ Деймлера и Бенца из Штоккарда, и это действительно чудо! – снова ошеломил его Леонид. – Поскольку ассистенты, бежавшие за нами следом, стали задыхаться, мы их обогнали! И через четверть часа наша скорость все нарастала!

Фредо хорошо знал, что несколько лет назад попытки заставить экипажи двигаться без лошадей успехом не увенчались. Паровые двигатели с чугунными резервуарами слишком утяжеляли машины. Если же им все-таки удавалось перемещаться достаточно долго, чтобы вызвать аплодисменты публики, они проползали эту дистанцию со скоростью улитки. Только электрическим аккумуляторам удавалось сдвинуть с места такое транспортное средство и заставить его относительно быстро пойти вперед, но на этом дело и кончалось.