– Может, и так, – не стала спорить она.
– Посмотрим, что вы скажете завтра после знакомства с очередным клиентом Феи.
– Да, на завтра у меня запланирована встреча с майором Горбылем.
– С тем, которому Фея с топором в воспитательных целях руку отрубила?
– С ним самым.
– Вы уже созвонились с ним?
– Нет. Я хочу нагрянуть к нему внезапно. Авось он не выставит меня за дверь, – вздохнула Мирослава.
– Ох уж это ваше русское «авось», – усмехнулся Морис.
– И чем это тебе наш «авось» не нравится? – сделала вид Мирослава, что обиделась за слово.
– Всем не нравится, – ответил Морис. – Давайте я лучше с вами поеду.
– Надеешься, что однорукий майор с двумя детективами не справится?
– Точно, – подтвердил Морис.
– Не надо никуда со мной ехать. Я почти что уверена, что Горбыль не откажется поговорить со мной. К тому же я хочу заглянуть к Елене Павловне Москвиной и заодно взглянуть на ее сына Владлена.
– Это те, на ком обжегся Горбыль? – спросил Морис.
– Можно сказать и так, – ответила Мирослава.
* * *
Мирослава обрадовалась тому, что к утру снежная буря утихла. Небо прояснилось. На востоке, точно стая розовых фламинго, плыли окрашенные розовым светом зари облака.
Выехав на шоссе, ведущее в город, она убедилась, что дорогу не так уж сильно занесло за ночь. К тому же снегоуборочная техника успела расчистить бо́льшую ее часть.
* * *
Жизненный путь Степана Филаретовича Горбыля нельзя было назвать гладким.
Родился он в семье потомственного железнодорожника и работницы ткацкой фабрики. Не было у них в роду ни врачей, ни учителей, ни ученых, один сплошной пролетариат. Мать с отцом гордились своим происхождением и надеялись, что сын либо станет железнодорожником, либо пойдет работать на фабрику. Но Степа, насмотревшись в детстве таких фильмов, как «Рожденная революцией», «Зеленый фургон» и им подобных, видел себя только на службе в милиции. Полицией она уже потом стала.
А тогда, в юности, «Моя милиция меня бережет» звучало гордо.
Несмотря на то что родители настаивали на том, чтобы после девяти классов сын отправился в училище или в техникум осваивать рабочую специальность, Степан остался в школе, хорошистом окончил одиннадцатый класс. Получил аттестат, уже собрался поступать в школу милиции, как его на два года забрали в армию.
Степан не очень-то этому и огорчился. Несмотря на то что в те годы процветала дедовщина, он был уверен, что постоять за себя сумеет. Рост у него был средний, но мускулов хватало. Не зря же он несколько лет занимался в секции бокса. А тут еще и судьба помогла Степану: сразу несколько парней из их города оказались в одной роте с ним. «Земели», как они называли друг друга, друг за дружку и держались.
Девушки на гражданке у Степана не осталось, некому было слезы о нем лить и скучать. Да и сам он письма время от времени писал только матери.
Два года пролетели незаметно. После армии Степан не стал терять время зря и поступил в Школу милиции, которую окончил с отличием. Поступил на работу в милицию. Начальство, видя его рвение, посоветовало парню поступить в юридический вуз на заочное отделение, что он и сделал. А позже перевелся на вечернее.
После вуза началось неспешное продвижение по службе. А потом Горбыля неожиданно перевели в группу по борьбе с наркотиками.
И все бы хорошо, да случилась у Степана любовь. Такая любовь, что просто кровь кипит. Встретил он свою Лизу, или, как она сама себя тогда называла, Эльзу, на одной из вечеринок у своего приятеля Гриши. С Гришей они вместе служили в армии, а потом их пути разошлись, но однажды они оказались в одной пробке на Московском шоссе. Машины их стояли рядом. Так вышло, что, одновременно взглянув в окно, они увидели друг друга.
